(Василий Науменко)
Я закончил Харьковское училище и поднимался все выше и выше по лестнице пилотажа. Летное дело я любил, и вскоре меня назначили летчиком-испытателем при конструкторском бюро.
Прежде чем начать серийный выпуск, машина должна пройти испытания. В тот раз на испытании был самолет ИЛ-14. Шел я по маршруту Воркута - Норильск - Якутск - Магадан - Хабаровск. В Магадане наш экипаж, состоявший из 4-х человек, хорошо отдохнул, самолет заправили, попутно захватили почту и четырех пассажиров до Хабаровска - мужа с женой и девятилетнюю девочку с дедушкой.
Прогрев двигатели, я вырулил на взлетную полосу, стремительно набирая высоту. Самолет взял курс на Хабаровск. За бортом - минус 16 градусов (был конец декабря). Магаданская авиа служба держала нас на радиосвязи, пока не перешли на связь с Охотском. Под крылом самолета проплыли огни Охотска, слева - Охотское море, справа - дремучая тайга, окутанная седой морозной мглой. Яркая луна щедро освещала таежные поляны и холмы, покрытые пушистым снегом. Остались позади огни Николаевска-на-Амуре. Мы перешли на связь с диспетчерской авиаслужбы Хабаровска и уже предвкушали отдых после длительного напряжения.
И вдруг - резкий крен на левое крыло: двигатель отказал!.. С большим усилием удалось удержать самолет в горизонтальном положении. Срочно предупредил Хабаровск о сложившейся ситуации. Диспетчер ответил: «Разрешаем вынужденную посадку». И добавил - «На Амуре лед еще слабый». До Хабаровска оставалось около двухсот километров. Скорость полета уменьшилась, нагрузка на второй двигатель возросла. Мы с напряжением прислушивались к его работе, а глаза жадно искали среди темнеющей в лунном свете тайги хоть маленький свободный пятачок для посадки. Но холмистая поверхность, скованная морозом и занесенная снегом, проносилась под нами, не давая надежды на приземление.
Вдруг самолет завибрировал, и из сопла сильными выхлопами начали вылетать огненные снопы. Еще мгновение - и захлебнулся второй двигатель. Самолет начал стремительно падать. Я резко рванул штурвал на себя, желая хоть как-то спланировать приземление над тайгой, которая неумолимо и стремительно неслась нам навстречу. Мертвящее дыхание могильного холода захлестнуло меня. В висках оглушительно стучало от перегрузки и страха, сердце судорожно отсчитывало последние удары, мысли лихорадочно вихрились в голове, а скалистая сопка стремительно приближалась. Остались последние мгновения... Вдруг, словно молния, озарило мой разум. Я громко закричал: «Господи, спаси, если Ты есть!» И в то же мгновение самолет развернуло вдоль сосны. Оторвавшиеся крылья с двигателями разлетелись в разные стороны. Я не почувствовал ни удара, ни боли.
Сколько времени я был в обмороке, не знаю. Наконец, стало возвращаться сознание. Кругом - мертвая тишина. Мороз не замедлил напомнить о себе. Я попытался выбраться из смятой кабины, но был зажат, как в тисках. Пронзила мысль: «Я должен замерзнуть». От страха сжалось сердце. И в этот момент раздался голос девочки, летевшей с нами. Я отчаянно закричал: «Кто живой, помогите!» Заскрипел снег под тяжелыми шагами. Это был дедушка Кристинки (так звали девочку).
Около часа ушло на мое освобождение. И - о, чудо! - Я был не только живой, но и невредимый, как и дедушка с Кристинкой. Остальные члены экипажа и пассажиры погибли.
На небольшой полянке мы развели костер, чтобы согреться, и устроились на самолетных сиденьях. В голове роились разные мысли. Я стоял перед невероятным фактом - мы живы! Кого благодарить? Кому я обязан своим спасением? Богу, к Которому я в последний миг взмолился? Или той сосне, которая своей кроной сдержала силу падения? Или это просто невероятно счастливая случайность? Различные теории и предположения проносились в моем воспаленном воображении...
Александр Михайлович (дедушка Кристинки) вынул из-за пазухи довольно поношенную небольшую книжечку, полистал и стал читать: «Кто обращал взор к Нему, те просвещались, и лица их не постыдятся. Сей нищий воззвал, - и Господь услышал и спас его от всех бед его. Ангел Господень ополчается вокруг боящихся Его и избавляет их. Вкусите, и увидите, как благ Господь! Блажен человек, который уповает на Него!» (Пс. 33:6-9).
Он посмотрел на небо полными слез глазами, в которых светилась беззаветная любовь и благодарность Богу. Мне захотелось еще раз услышать эти слова, и появилось страстное желание хоть прикоснуться к этой книжечке - Евангелии, все страницы которой были испещрены разноцветными отметками. От этих пожелтевших страниц исходила какая-то живая сила, незримый источник мира, и моё сердце наполнилось неземным покоем.
Александр Михайлович предложил поблагодарить Бога, преклонив колени прямо здесь, у костра. Для меня это было непонятным, даже чем-то диким, но тем не менее, я тут же упал на колени рядом с ними.
Я слушал, как молились Кристинка: просто, по-детски благодарила Бога за спасение. Александр Михайлович молился громко и долго. А я в свои 39 лет не умел молиться, даже не мог произнести ни одного слова благодарности Тому, Кто спас меня от смерти и увечья. Только слезы неудержимым потоком лились из моих глаз,омывая мое гордое, самоуверенное, пораженное грехом сердце...
Александр Михайлович рассказал, что сам он был осужден за веру, 10 лет отбыл на Колыме на золотых приисках. Тяжелый, изнурительный труд, издевательство и побои уголовников, которых на него натравливало лагерное начальство, не сломили его. Голодная смерть ходила по пятам, и не раз он был у последней черты своего каторжного земного пути, но остался верным Богу, не уронив знамя любви, обагренного Кровью Христа.
Я слушал его рассказ, и моя катастрофа уже казалась мне незначительной в сравнении с теми человеческими страданиями, которые охватили все концы нашей огромной страны... В моем сознании стало проявляться понимание того, что какая-то великая сила во все века помогала христианам безропотно переносить все страдания; идти на жертвы во имя Христа, высоко неся знамя любви и прощения.
Костер ярко горел, Кристинка дремала, прильнув к дедушкиной груди... А я весь был под впечатлением его потрясающего рассказа. Во мне произошел переворот. Моя самоуверенность и гордое «я» были разбиты. Передо мной открылся совершенно новый мир - мир без слез и страданий, без насилия, рабства и греха; мир, где нет обмана, зла и коварства; мир любви и вечного блаженства со Христом...
Забрезжил рассвет, и золотое солнце осветило морозную, заснеженную тайгу. И тут, при утреннем свете перед нашим взором предстали ужасные следы катастрофы. Страшно было смотреть на изуродованные тела моих друзей.
Прибывшая из Москвы и Хабаровска комиссия была поражена результатами обследования. Сиденье, на котором сидел Александр Михайлович с внучкой, оказалось абсолютно целым, в то время, как все остальные сиденья были покорежены, а некоторые даже сорваны с креплений.
Сделав геометрические расчеты (угол падения, удар массы с землей и др.), они не верили своим глазам, видя нас живыми и невредимыми, и удивление не сходило с их лиц. Они видели, что это было чудо Божие, но признать его вслух боялись...
А моя личная «трасса» с того дня пролегла ввысь, в небеса! Сердце мое ликует, и торжествует! Всем хочу сказать: не будьте беспечны на этом временном земном пути, позаботьтесь о спасении своей бессмертной души, не ждите стрессов, безвыходного тупика; прислушайтесь сейчас к зову Христа: «Прийдите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим». (Мф.11:28-29).
«Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться, ибо Он назначил день, в который будет праведно судить вселенную посредством предопределенного Им Мужа, подав удостоверение всем, воскресив Его из мертвых». (Деян.17:30-31).
Мы на пороге этого великого дня, поэтому поспешите навстречу Ему, пока Его призыв не прекратился, пока солнце благодати не скрылось за далью вечного горизонта.. Поспешите прильнуть к Его пронзенным стопам, исповедуя грехи, гнетущие ваши души, чтобы не услышать потом из уст Сына Божьего: «Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие». (Мф.7:23).
«Ныне, когда у слышите глас Его, не ожесточите сердец ваших...» (Ев.3:7-8).
Чудесное повествованье
О дивной Божией любви,
Что всем даёт нам упованье,
Смывая грех в святой крови.