Солончак земли набух. До донца
высосали сердце корни крыльев.
Облака прострелены навылет,
из вечерних ран сочится солнце,
удивлённо голубея, бездна
смотрит вслед нелепой антиптице...
Не бывает бесконечных лестниц,
но взобравшись, некуда спуститься,
если вниз не камнем, или (больно!)
прострелив лопатки маховыми...
Форма истин стала больше школьной
на размер? Запишут в прописные.
Некуда бежать. Ягнёнок волку
для живых не друг, кресты не плюсы.
Смысл уходит стогом от иголки...
Что осталось, не измерить в люксах,
градусах и герцах: страх ключицей
ломит косу... нежность до озноба...
визг осколков, в рубцеватой мышце
тающих (позор!)
...Всё, как должно быть,
всё как не бывает. Всё... теперь я
просто скрип сверчка в усталом доме,
стайка одуванчиковых перьев,
греющих замёрзшие ладони
в стужу; тень креста, косая дважды,
раз не стала ни стволом, ни вехой;
взрыв в набухшем сердце человека...
Что поделать - корни крыльев жаждут.