Раз, два, три, четыре, пять,
Вышел зайчик погулять.
Вдруг охотник выбегает,
Из ружья в него стреляет.
Пиф-паф! Ой-ой-ой!
Умирает зайчик мой...
Фёдор Миллер
- Кто здесь? Охотник, ты?
– Да, я, грызун.
Пришла пора ответить за проказы.
Сей миг же признавайся, коль не лгун,
Молился ли ты на ночь, косоглазый?
- Молился так, что лоб себе расшиб.
Но почему мой друг взирает грозно?
- Да потому что ты, ушастый, влип.
Читай-ка «Отче наш», пока не поздно.
- Да чем я виноват?! – Ты сыр мой съел,
К тому ж я сед, а ты, приятель, сер.
Ещё и в том твоя вина,
Что лаял на слона.
- Дружище, слышать странно это.
Ведь я в полях провёл всё лето.
Как помертвело чисто поле,
Не выходил на волю боле.
И сыра есть никак я не могу!
- Поэтому я лгу?!
Когда зверьё в квартет садилось,
Не зная музыкальных мест,
Наш Зайка слушает да ест!
Каков нахал, скажи на милость!
Ты съел Демьянову уху.
Нет! Нынче точно быть греху!
"Не виноватый я!" – «Молчи, устал я слушать.
Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать!»
И друга из последних сил
В объятьях жарких придушил.
* * *
Уж сколько раз твердили миру:
Когда стучат тебе в квартиру,
И ангельский услышишь голосок,
Чтоб раньше времени душа не отлетела,
Взгляни в глазок.
Вдруг там Отелло?!