Когда судьба свела меня с Россией,
Я обнаружил чудо из чудес:
Рацвеченный шелками расписными
Березовых опушек русский лес.
Бывало, от села пройдешь к опушке,
К березовой нарядности прильнешь -
И так бы век стоял и сердцем слушал
Ствола почти неслышимую дрожь.
А в глуби леса лопоухий кто-то
Мелькнет за пнем с лягушкой в бороде,
И только реактивность самолета
Напомнит гулом: времена не те.
Россия мне мила и будет милой
Еще за то, что бабушка одна,
Российского радушия полна,
Мне радость бескорыстия открыла.
Я повстречал её в сквозном подлеске
И в сторону подался второпях,
Мне был не нужен и неинтересен
Её платок, мелькающий в кустах.
Я зрел на острова голубизны,
Большого неба малые осколки,
Зеленой гуттаперчевой иголкой
Пристроченные к венчикам сосны.
Бродя по тишине, как детство, чистой,
Я шел и шел, и вглубь меня влекло -
В грибы, поляны, ели, дух смолистый,
Но рядом незаметно время шло.
В лесу за полдень стало душно, жарко.
Я возвращался ближнею из троп.
И надо же - опять навстречу бабка,
Несет черники полное ведро.
А у меня в руках лишь прутик гибкий.
Я тоже мог бы ягоды набрать.
- Ты не продашь мне, бабушка, черники?
- Да как же красотою торговать?
Я стал по городскому торговаться.
Я посулил ей рубль, два, трояк.
А бабушка:
- Да лес, что б улыбаться!
Просторен лес
Бери ведро за так.
- Ты что, бабуся, здесь же море пота.
По ягодке ведро - помрешь с тоски.
-Бери. Мне угостить тебя охота.
А что до пота - это пустяки.
Я изумился.
Мне? Ведро! Задаром!
Чем оплачу?
Но в те лесные сны
ЧТО
Мог в ответ я поднести в подарок -
Осколки, острова голубизны?
Мне не хотелось в грязь лицом ударить,
Но я стоял и чувствовал остро:
Голубизна не умещалась в таре
Материальной, скажем, как ведро.
Она жила во мне загадкой, тайной
И даже не осознавалась мной,
Как жизнь, безмерной, и, как жизнь, бескрайней,
Необходимой людям красотой.
Ей был удел: во мне копиться годы,
Померкнуть, вспыхнуть, краски обрести,
Созреть, окрепнуть и однажды твердо
Потребовать : на волю отпусти,
Не урони достоинства и чести,
Отдай, что приобрел,
Отдай сполна,
Как некогда в березовом подлеске
Была тебе черника отдана.
Ну что же, в добром глупо упираться.
Просторно небо.
Презирая скряг,
Не будем торговать и торговаться -
Бери голубизну мою за так!
Что ж до того - она дается потом,
Натруженностью сердца и руки -
БЕРИ!
Мне угостить тебя охота,
Все остальное это пустяки.
Эдуард Орловский