как и всякая женщина, она любила тряпки
и таскала меня за собой по рынку,
где вьетнамцы втюхивали вьетнамки,
а у дам за ширмой не застёгивались ширинки.
и весна пахла жареным беляшом,
растворимым кофе в пластиковом стаканчике.
я старался, я был для неё мужиком,
а в душе для себя оставался мальчиком,
тем, что что-то несёт и чего-то пишет
в прокуренной кухне в надежде на то,
что она оценит значительно выше
это, чем кашемировое пальто.
но, как и всякая женщина, она любила тряпки
и с собой таскала меня повсюду,
как беляш, завёрнутый в лист тетрадки
на котором написано: «нет. не буду»