Утром закапали первые крыши,
окна домов загорелись от зарева.
вздрогнула я почему-то, услышав,
как во дворе снеговик разговаривал.
Стали понятны мне: радость капели,
льдышек галдеж, льдин глубокие вздохи -
и отчего так сосульки запели,
легкость ручьи обрели и потоки.
Только вчера прилетала синица,
билась в морозные стекла окошка,
вдруг снеговик прошептал: "Шевелиться
кто-то внутри меня начал немножко".
Будто бы в страхе метлу прижимая,
хочет спастись от весенней напасти,
тлеет догадка во взгляде немая:
скоро конец его зимнему счастью.
Небо утрами все выше и выше,
стали синицы заглядывать чаще,
голубь жемчужный взмывает над крышей,
тучу на нити серебряной тащит.