Сильнейшая боль пронзила насквозь, и
странное сравнение с тисками показалось до
невозможности уместным. На секунду хватка
ослабла, и натянутые легкие с облегчением
выпустили воздух…зря. В следующую
секунду тело оказалось зажатым вдвое
сильнее, а пустые легкие стали судорожно
сокращаться в тщетной попытке получить
хоть глоток кислорода. Счет пошел на
секунды. В то же время стало казаться, что
тиски пришли в движение и зажатое тело не
только прочно удерживается, но и
одновременно перетирается адским
орудием. Неплохая встряска, особенно если
ты только что проснулся, особенно если ты
не помнишь, где уснул и не знаешь, где
пришел в себя. Глаза оставались закрытыми,
да и страшно было менять положение век.
Руки были на груди, и казалось, каждая
косточка по-своему реагирует на
происходящее, вливаясь в общий хор
грандиозной Боли.
Удушье. В эту секунду, пожалуй, исчезают
первые и последние мысли. Гримаса
удивления смешивается с гримасой ужаса, и
даже для крика нет ни капли кислорода.
Движение тисков на секунду замерло, но они
все так же намертво зажали тело. По телу
пробежала судорога и за ней легкой волной
прохлада – предвестники потери сознания. В
этот момент тиски совершили резкое
движение, одновременно разжав обмякшее
тело, и легкие наполнились воздухом.
Сильный удар заставил выпустить этот
долгожданный глоток воздуха в диком
крике.
Так я родился.