Декабрьская полночь стоит у окна
И молча за мной наблюдает,
А с неба морозные звёздочки сна
На стёкла летят и не тают.
Склоняется сумрак ко мне на постель,
По складкам лениво струится...
Мне снится зима и густая метель,
Мне площадь Сенатская снится...
Над городом раннее утро встаёт.
Не знает никто из народа
О том, что в историю позже войдёт
Декабрь двадцать пятого года.
Как здесь очутилась – никак не пойму.
В уме лишь обрывки сознанья.
Кругом всё смешалось в кромешном дыму:
Гром выстрелов, крики, стенанья.
На землю упал предо мной человек,
Хватаясь за рану рукою.
Мгновенье – и белый, нетронутый снег
Шипит под кровавой рекою.
Мне холодно, жутко, мне страшно одной
В пучине безумной и дикой.
Теснится народ неприступной стеной.
Кричу – и не слышится крика.
Я вижу тебя. Ты стоишь вдалеке,
Рукою к себе призывая,
И чувствую: слёзы бегут по щеке,
Мгновенно, как лёд, замерзая.
По снегу бегу я к тебе босиком,
Не чувствуя холод ногою,
И Бога стократно молю об одном –
Добраться, добраться живою.
Ты руки навстречу ко мне протянул,
Собой от огня заслоняя,
Серьёзно и нежно в глаза заглянул,
Шепнув мне чуть слышно: - Родная!...
Не надо, не плачь, я с тобою теперь.
За Бога, царя и Отчизну!
- Люблю тебя, слышишь, безумно, поверь.
- Я верю. Люблю. Больше жизни.
- Какое же счастье – любить и в ответ
Услышать заветное слово!
Ведь мы никогда не расстанемся? – Нет!
- С тобою... В Сибирь? Я готова!
Вдруг выстрел раздался. К тебе подаюсь,
Но ты разжимаешь объятья
И вмиг исчезаешь. А я остаюсь
Одна. На снегу. В летнем платье.
Я, вздрогнув, в себя прихожу ото сна,
Вздохнув и глаза открывая:
А рядом не смята, как снег холодна,
Белеет подушка пустая.
2011 г.