Пока дело Маланьино вершилось,
Анюта в коровнике отсиживалась.
Очень страшно за шкуру свою дрожать,
Близкий человек в беде – не ведом страх.
Спорхнула Анюта с печки ночью,
Побежала к амбару, что есть мочи.
Подёрнулось небо сизой дымкой.
Снег скрипел сильно – в Москве слышно.
Побежала на боярский двор.
Из людей вокруг нет никого.
Только собаки цепные
Амбар кругом обступили.
Уселись в полукруг –
Кого разорвать, ждут.
Анюта крикнула: – Пришла я спросить,
Что надо сделать, чтобы вызволить?
К тебе не подойти:
Сильно псы голодны.
– Ступай! Богу молись за меня.
Не ровен час – увидят тебя.
Тут в барском доме хлопнула дверь.
Плачет Анюта, бежит, как вихрь.
Не позвать ли лешего? Может,
Вызволить её он поможет?
Только подумала, снежной пылью обдало.
Тройка белых коней перед нею предстала.
Кони волшебные, в сбруе серебряной.
Сани резные, с цветами голубыми.
На кучерском месте леший-Иванушка.
Всё, как во сне. Села Анюта в саночки.
Кони перемахнули сгоряча лесок.
Вдохнула морозного воздуха глоток.
Вот он натянул слегка в повозке вожжи.
Пошла земля-матушка из-под полозьев.
Едет на заморских санях всё быстрей.
Ванюшка гонит волшебных коней.
Страху уже никакого нет.
Едет спасать: в беде человек.
По лесочку кони шагом идут.
И увидела Анюта вдруг:
Конная повозка навстречу.
Бочку с водой везёт рыжий леший.
Глядит Анюта, не верит глазам:
Вместо коня – Кучумович сам.
- Никак барин наш? Какая страсть!
Как мучить добрых людей, будет знать!
Проснётся утром, скажет: - Будто,
На мне возили лешие воду.
Невдомёк, что, и вправду, на нём
Воду черти возят по ночам.
Вспомнила Анюта про временной срок.
Волшебные сани упёрлись в сугроб.