Чайка моя, перья белые, пики горные, что же не спится тебе, не свободно дышится? Ты у меня то капризная, то покорная, то ниспадаешь к воде, то паришь над городом, клекотом рваным тревожишь в ночи без повода, так у меня под лопатками боль колышется. Что же не спится тебе, не ложится, милая, дочерь небесных ветров и соленой пристани? Люди искали гнездо твое и не видели, крылья твои материк отмеряли милями, слезы твои обращались такими ливнями, что после них выходили священно чистыми. Что же ты смотришь с холодных высот и мечешься, чайка моя, когти витые, клюв наточенный? Песня протяжная мне в тишине мерещится, я бы к тебе поднялась медноликим кречетом, я бы тебе показала, что раны лечатся, только того беспокойная птица хочет ли?
Море хромыми конями стремится к берегу, ветер над морем трепещет победным знаменем. Ты для меня оказалась блаженным бременем, я так безумно любила тебя и верила, что не считала ни чьих-то голов, ни времени, сердце свое оставляя на растерзание.