По тернистым у весенний,
на кроссу смотрю,
Идя в мире днем до сердца,
то и напою.
Собирал бы не собрались,
друг мой по душе,
Нашу ладу в бесконечном,
свете за свое.
От чего же ты родная,
то и навестишь,
Как магнитам уделяешь,
силе за лучи.
Замерзаем отогреешь,
в блуде отведешь,
Кто еще тебя сильнее,
в этом до берез.
Вот и сели у скамейки,
годы перечесть,
Где носила что забыло,
с жизни на корне.
До чего же ты к страницам,
скупа иной раз,
Или нету нам с тобою,
то и забежать.
Он несется самолетом,
тише упадешь,
И от куда ты родимый,
с ходу не поймешь.
Стариков я Ваня вспомнил,
да и сам как есть,
Мастерили мы когда то,
все не перечесть.
А потом года дороги,
взяли ли свое,
По широтам среди ноты,
дедов ремесло.
Не кружи по ходу слышу,
есть до пустоты,
Слаба учим тиха ходим,
значит не дошли.
Будет матушка ругаться,
соберись вне хмель,
Время к родным за слогами,
с первых до колен.
Отыскали исходили,
всех ли собрали,
В этих тайнах бесконечных,
помни дороги.
А покуда за чистоты,
он идет родня,
Да и правда это наши,
ели разобрать.
Не суди их мать Россия,
то и пожалей,
Хватит смеху насмеялись,
где они теперь.
Я за странников Ванюша,
понял ты меня,
Как то надо было к делу,
где их отыскать.
Много слышим тиха дышим,
иди подойди,
Ляжем к свету не заметят,
будет нам пошли.