Чудаковатая в канонах человечьих,
Журчу себе по жизни тихой речкой,
В себя вбирая близкородственные струи,
И с каждой струйкой в душу новый ветер дует.
Не держит память ни имён и ни названий,
Стираются сюжеты в перспективе дальней,
Но в кажущейся автономности потока
Другие голоса звучат разновысоко.
Поклон им всем – мной подзабытым, незабвенным,
Подталкивающим невольно к переменам,
Учившим, не уча, и карой награждавшим,
В поток моей реки необратимо впавшим.