Не стоит уж так наивно свободолюбцам цитировать известные бардовские строки:
Возьмемся за руки, друзья,
чтоб не пропасть по одиночке...
К кому обращается Булат Окуджава?
В одно из своих интервью Окуджава сказал: «патриотизм чувство не сложное, оно есть даже у кошки».
Наверное, он обращается к комиссарам всех времен;
Сентиментальный марш
Булат Окуджава
Евгению Евтушенко
A E7 A
Надежда, я вернусь тогда, когда трубач отбой сыграет,
E7 A E7 A
Когда трубу к губам приблизит и острый локоть отведет.
D F#7 Hm
Надежда, я останусь цел: не для меня земля сырая, |
A/E E7 A |
А для меня - твои тревоги и добрый мир твоих забот. | 2 раза
Но если целый век пройдет, и ты надеяться устанешь,
Надежда, если надо мною смерть распахнет свои крыла,
Ты прикажи, пускай тогда трубач израненный привстанет, |
Чтобы последняя граната меня прикончить не смогла. | 2 раза
Но если вдруг когда-нибудь мне уберечься не удастся,
Какое новое сраженье ни покачнуло б шар земной,
Я все равно паду на той, на той далекой, на гражданской, |
И комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной. | 2 раза
1957
Представляете - еще и два раза пропевать. Ужас Городка.
Не пал. А плавно перешел в полудессиденты.
В конце семидесятых мы ждали Булата Щавловича то ли в общежитии Литинститута, то ли в самой "альма матер" на Тверском 25. Он пришел. Мой сокурсник, слесарь Щетинников, из Калуги страшно ждал этой встречи. Неглупый поэт от станка, да еще и свободолюбивый. Чего там Булат говорил, чего ректор - нам было не особенно интересно. Но в итоге все воскликнули. А может и не все. Хрен его знает.Булат! Давай, комиссаров! Не, лучше - Арбат! Наверное у Окуджавы охрана какая-то была.
- Не в голосе. Болен. - Ответил Окуджава.- Да и без гитары. - А чего пришли тогда? - Воскликнула часть свободолюбивого студенчества.
Вздохнули мы со слесарем Щетинниковым и разощлись. Другая часть ринулась брать автографы
Через день-два "гражданская совесть" Булат Окуджава проявился на каком-то телеэкране, и благополучно пел с Большой сцены свои трогательно -объединяющие песни. Эх, вздохнулось! Эх!
Прошло тридцать лет.
Я не с тобой, Булат Окуджава.
Комиссары уничтожили Бориса Корнилова, Павла Васильева, Осипа Мандельштама, Николая Клюева, сгинул Велимир Хлебников и многие другие хлебнули зековской судьбы. Мой любимый поэт Николай Заболоцкий, порвавший "красный мир" своими "Столбцами" прошел лесоповал. Стыдно, господа европейцы, комиссарить супротив русской литературы.