После отчала угаснет пламя. Перед отчалом дрожат ресницы. То, что случилось, увы, не с нами, то, что не с нами, увы, случится входит дамасским ножом под ребра и вырезает на сердце руны. Мне никогда не забыть Ваш образ. Это, мой дьявол, безумно трудно. После заката наступит горечь. После заката взрывает череп. Вам, как всегда, по колено море и по-любому плевать на берег, только бы волны несли корабль, только бы кожа звучала солью... Вы отвечаете: бога ради, милая, хватит уже мусолить тему решения. Мы не дети. Я продолженье шального ветра. Я океану отдался в сети, и ни о чем не держу ответа. Было – забылось. Уходит лето из календарного переплета. Так по тавернам хандрят поэты, птицы готовятся к перелету, так в сентябре поднимают парус и покидают родные порты. Нас без конца подгоняли парой, нас попытались сыграть по нотам, только, Вы помните, не сложилось – грубое ларго, пустое скерцо... Море бежит по упругим жилам и до краев наполняет сердце – в этом весь я, и никак иначе: воздух в лицо, предвкушенье шторма... Вы понимаете? Я пропащий. Жены таких умирают дома от радикальной нехватки силы, в страхе у пристани не дождаться... Мы совершенно невыносимы. Нам безусловно пора расстаться.
После зимы у воды безлюдно.
После зимы забываешь имя.
Несовместимые. Абсолютно.
Темное море.
Сырая глина.