Наверное, нельзя не любить песню иволги. Вот и этим утром, едва вышел во двор, услышал с высокой раскидистой акации очаровательные звуки. Это было насвистывание, которое начиналось вдруг, внезапно, сильным трепещущим голосом и набирало, набирало высоту, распространяясь вокруг мелодичным трепетанием. Птица выводила свои рулады так ловко, что занималась восторгом душа и хотелось шевелением губ повторить эту мелодию, но куда там, - казавшаяся легкость ее не поддавалась повтору. В мыслях представлялись слетающее с мехов аккордеона пронзительное в своей чистоте звучание, оно соединялось с представлением тайны леса, прохлады росных утренних трав и еще чего-то, может, взятого от голубоватого небесного простора.
А иволга начинала свой новый песенный заход, и все, что было в мыслях, уходило, а приходило теперь первородное, от природы идущее ликование птичьей души, и уже совсем не хотелось напрягаться в каких-то думах, а хотелось просто слушать и слушать. В обильной листве акации удалось различить лимонно-золотистый окрас певуньи, и это милое разноцветье добавило еще очарования к утреннему голосу иволги.
Я так увлекся всем этим, что не почувствовал, как подошел ко мне мой приятель.
-Прощальная песня иволги, - услышал я знакомый голос и почувствовал, как рука приятеля мягко коснулась моего плеча.
-Прощальная? – повернулся я к нему.
-Ну да, иволги скоро смолкнут. Заметь, прилетают они попозже других птиц к нам, а улетают пораньше.
-А песня-то, слушай... - начал было я.
-Прощальная, - повторил приятель и, заметив, должно быть, что я взгрустнул после того, как иволга вспорхнула с акации и улетела, добавил: -Славная птаха. А сколько написано про несравненную флейту иволги!..
Утро разгоралось солнцем и обещало по-летнему уютный теплый день.