Наступит день, которого так ждали,
вернет в сознание тепло, на улицы --
людей
и птиц,
которые ведь больше нас устали
от грубой силы сине-серых дней.
Тех дней беспомощности духа пред
погодой,
сезоном,
месяцем
(грозящим шапкой с мехом),
опустошенностью,
что смешана с тоской,
пространством,
двадцать первым веком.
Пройдет -- и распахну души все створки,
в меня вернется часть палитры:
зеленый,
желтый,
апельсиновые корки.
Клинтухи возвратились --
серенькие титры.