Одинокое сердце тоскует,
Неуютная старость не спит,
Неужели меня не минует
В отдаленье заброшенный скит?
Столько песен в дали растворилось,
Убежали, лукавя, года…
Ах, какие высоты мне снились!
Запылила их сором беда.
Поминает душа позабытых,
Омывает не сбытых слеза,
Процветанья дорога закрыта,
Напугала музу гроза.
Затихают бесовские звуки,
Отпылала атака зарниц,
Завещая сомнения муки,
Подрезая надежды страниц.
Непривычно своих оскуденье,
Не ласкает чужая рука,
Отсекает чиновное мненье,
Чем питалась и жила строка.
Ах, мне скоро забыть и забыться!
Шёлк волос поседел от тоски.
От неправды, выходит, не скрыться
До последней унылой доски.
Плачь тальянка, звени мандолина,
Утешай запотевший стакан,
Не страшит одиночество сплина,
Но гнетёт «непогоды» буран.
За окошком весна молодая,
А на сердце разгулом зима,
Только греет икона святая,
Богоматерь взирает сама…
Я листаю умные книги,
Первый раз до бесчувствия пьян.
Неужели вдохновенья вериги
Приютит неприметный бурьян?
Нет ни друга, ни силы волшебной,
Чтоб кипела по-прежнему кровь.
Осыпает докукой ущербной
Молодая, но скучная новь.
____________
1 апреля 2014 года
Василий Росов