Прекрасен он счастливый миг Победы.
Пожарищ нет, нет взрывов, нет стрельбы.
И умереть - солдатам страх неведом,
И каждый ждёт совсем иной судьбы.
Судьбы - домой вернуться невредимым,
Судьбы - вернуться в край своих отцов,
Что всю войну всегда манил незримо
Под градом пуль, под гибельным свинцом.
И помнить тех, с кем не сумел проститься
Перед атакой, тех, кто в землю лёг,
И тех, кому салют дают в столице,
Тех, кто отчизну от врага сберёг.
Весна в Москве, но год не сорок пятый,
Кануло в вечность мирных тридцать лет,
Но, помним мы, что нет священней даты
установленья мира на Земле.
Здесь собрались в цивильном и в мундирах,
Навесив все медали, ордена,
Советские солдаты, командиры,
Которых жить оставила война.
Не надо было их знакомить снова,
Ведь, своего здесь каждый узнавал,
По слову узнавал, всего по слову-
Простому слову, слову - воевал.
-Ты где, браток?
-Под Минском!
-Я под Брестом!
-Я Севастополь прямо с моря брал!
-А я в противостоянии известном
У Балатона руку потерял!
И вновь вопросы, о друзьях расспросы.
В воспоминаньях - тяжкие бои.
Едва ли, есть другой какой - то способ,
Чтоб позабыть страдания свои.
Москва тонула в орденах, в медалях.
В своих глазах мы собственных росли.
Мы в тридцать лет дипломы обмывали,
Что за пять лет учёбы обрели.
И в уголке уютном, полутёмном,
Где только бра настенные горят,
Нас приютил, красивый и огромный,
Банкетный зал гостиницы «Заря».
В своих стаканах с водкою топили
Простые институтские значки,
Из тех стаканов в очередь мы пили,
Достав их, украшали пиджаки.
И тихо коротали майский вечер.
А в центре зала под сверканьем люстр
Шла ветеранов лётной части встреча
С избытком слёз, и самых тёплых чувств.
И голоса их становились тише,
Или смолкали вовсе, как в строю,
Когда звучали имена погибших,
А кто-то отвечал:
-Погиб в бою.
А нам казалось этому явленью
Не будет ни начала, ни конца.
Но, вдруг, привстал наш староста Евгений:
-Постойте, братцы, что-то про отца.
-Пожалуйста, - он крикнул:
-Посмотрите,
Ошибки нет ли в списке, что у вас!
Пожалуйста, прошу Вас, повторите
То имя, что озвучили сейчас.
Фамилия та снова прозвучала:
-Пал под Орлом майор Евгений Швец.
И вся аудитория молчала,
А Женька молвил:
-Это мой отец.
А генерал, руководитель встречи,
Навстречу встал, промолвив:
-Докажи!
И Женя наш, слегка расправив плечи,
С дипломом рядом паспорт положил.
Вновь продолжалось грустное застолье.
Фамилии звучали, имена.
Томились люди неизбывной болью,
Как будто в этом их была вина.
А позже генерал, обнявши Женю,
Поближе к сердцу своему привлёк:
-Тогда в другом мы жили измерении.
Ты здесь живёшь. Здесь и живи, сынок!
Но не сошлось. Мы отправляли Женьку
В гробу закрытом, занеся в вагон,
В тамбовскую глухую деревеньку,
Где родились отец его и он.
Случилось так. Водитель полупьяный
Не видел человека впереди.
Толкнув из-под машины ветерана,
Сам Женя под колёса угодил.
И, может быть, веленьем поколений
Поступок этот Женькин предрешён.
Не на войне погиб мой друг Евгений,
Но подвиг им геройский совершён.
Не на войне погиб мой друг Евгений,
Не в рукопашной схватке, не в бою,
Но, заслужил без всяческих сомнений
С отцом своим стоять в одном строю.
Москва встречала мирные закаты,
Салюты в небе огненно цвели.
Их только видеть не могли солдаты,
Что на полях сражений полегли.
Они в боях, почти не зная страха,
На землю грудью, чуть не добежав,
От пуль ложились в лобовых атаках
На самых неприступных рубежах.
Они горели в сбитых самолётах,
В разбитых танках, гибли под водой.
Страна сумела стать для всех оплотом,
Чтоб справиться с нагрянувшей бедой.
А та беда настолько всех сплотила,
Звала к сраженьям, к действиям звала.
И армия , приумножая силы,
С боями до Германии дошла.
И вновь весна идёт по всей планете,
В цветенье белом буйствуют сады.
Прошли года, прошли десятилетья,
Редеют наших воинов ряды.
Но, вместе с ними отвергая беды,
В цветущем мае мы из года в год
Всё также будем отмечать Победу,
Ту, что когда - то выстрадал народ
Июнь 1975,
Апрель 2014.