Тихо таяло сердце: Ох, и Ах!
Проявился как следствие Гумилевский Жирафф,
Он бежал, грациозно играя плечами,
Превращая в искусство любые печали,
Долгожданный Жирафф…
И казалось бы, что это – Ох и Ах!
Все пустячное тонет в этих стенАх,
Только вот он по-прежнему - в запахе трав,
И в волшебном узоре – Гумилевский Жирафф.
Снова странная легкость, как в мечтах!
Красота и свобода – дивный сплав,
Со времен Гумилева вдоль по озеру Чад,
Исцеляющий бродит Жирафф…