ветхому старо-русскому, вешая плеть,
я читаю молитвенник и рисую картинки,
а у Высоцкого маечка Зинки,
и память, которая может петь,
стараюсь, как-будто бы для себя,
и кажется много скуки,
что вместе - не рядом, и нет тебя,
и очень холодные руки,
снедает над бытом серый сброд,
и хочет назваться дымом,
а где-то добрый, честнОй народ,
как богатырь былинный,
такая разлука, как никогда,
как рекруты и русланы,
летят самолёты, идут поезда,
"корабель", что самый главный,
и я не женщиной, не судьбой,
ступаю по водной глади,
где только вера, что я с тобой,
как будто Марина Влади.