Завыл одиноко койот средь пустыни.
Внезапно под ним задрожала земля.
Неужто мустанги в бега все пустились?
Но это всего лишь вперёд мчался я.
Гнедой жеребец с королевской осанкой
Летел по песку, искры из-под копыт.
Верхом на нём я – Джимми Джонс, гроза банков.
Со мной два мешка – в них добыча лежит.
За мною видны вдалеке клубы пыли.
Охотники жаждут моей головы.
На тыщу «зелёных» меня оценили.
Без разницы, мертвым взять или живым.
Опасность меня поджидает всё время.
Не знаю, откуда порой её ждать.
Застанет врасплох, как индейское племя,
А может, гремучей змеёй подползать.
В погоне был ранен – надежда на чудо.
Плечо прострелили – с коня я упал.
В народе меня звали Робином Гудом.
Но я беднякам деньги не отдавал.
Кольцом меня плотным враги окружили
Похожие очень на лютых зверей.
Я так никогда не был близок к могиле.
Мой верный наган оказался быстрей.
Поднял я с земли свою мятую шляпу,
Смахнул с неё пыль, успокоил коня.
Для тонуса двести грамм виски накапал.
И вдруг завертелось всё возле меня.
В глазах замелькало, в ушах засвистело.
Вокруг всё исчезло – остался один.
Очнулся в кровати – сестра возле в белом.
«Ну что, нам пора принимать клозапин!»
Я вновь возвращаюсь в родную Неваду,
Где я самобытный свободный герой.
Потом просыпаюсь и вижу палату,
И руки, завязанные за спиной…
Октябрь 2011