Я пишу тебе из зоны турбулентности,
в сердце, прыгающем зайцем, ощутив
перепуганной твоим молчаньем нежности
постепенно затопляющий прилив.
Стюардесса говорит, что нужно сглатывать
ком невысказанных вовремя обид.
Уцепившись за овал иллюминатора,
вслед за мной, не разгораясь, день летит.
На соседних креслах спят в обнимку с женами
(и не с женами) мужчины средних лет.
Я не знаю, что сказать на раздраженные,
распряженные слова твои в ответ.
Говорил, что, мол, из прихоти девической
я болтаюсь неизвестно с кем и где.
Ты не прав – я знаю с точностью до тысячи,
на какой меня болтает высоте.
Я могу сказать, когда все это кончится,
в крайнем случае, плюс/минус полчаса:
мы заходим на посадку. Я не летчица,
но сквозь дождь внизу чернеет полоса.
Уболталось. Утряслось. Утихло, вроде бы,
и под звук аплодисментов, как всегда,
самолет земли коснулся. Здравствуй, родина,
я вернулась. Долетела до гнезда.
_________________________
Фото: Анатолий Степаненко (С)