Кто-то хоронит плюшевых мишек,
Кто-то гораздо проще - бросает,
Рядом с горой потрепанных книжек.
Им тоже грустно - никто не читает.
В мусорной куче, теперь уж навечно,
Чьи то кусочки счастливого детства.
С ними детишки играли беспечно,
Нынче лишь мыши остались в соседство.
Мишки не плачут, они не умеют,
Только в глазах нарисованных грустно.
Дети любые когда-то взрослеют,
В комнате брошенной тихо и пусто.
Может быть ночью они вспоминают
Шум голосов и ребяческий хохот,
Будто бы с ними снова играют,
И в этой жизни не так все и плохо.
Утро приходит, рассвет льется в щели,
Где-то за стенкою мышка скребется...
Плакать игрушки вовек не умели,
Только вот что им теперь остается?