Пять копеек за молчание или дети офицера Ваулина

Андрей Оваско
Мать, взяв хлебные карточки, ушла за хлебом и уже часа три как ее все не было и когда вернется она, вряд ли кто мог точно сказать. Во всяком случае, ни Юлька, старшая из сестер, ни Неличка, ни их младший брат Алька – дети офицера Ваулина, находящегося с июня сорок первого на передовой, этого наверняка не знали. Но они хорошо знали, что очереди за хлебом длинные и люди много часов выстаивают в очередях, извивающихся словно змеи.

Фронт приближался к Козельску. Электричества в домах уже давно не было. Люди для освещения использовали керосиновые лампы, свечи, или лучины, когда не было ни того, ни другого.

За столом, на котором слабо чадя струйкой черного дыма, светила известная нам керосиновая лампа, было оживленно. Слышались непонятные звуки, издаваемые губами – нечто среднее между фуканьем, фырканьем и свистящим шипением. По стенам метались диковинные тени. То и дело раздавался детский смех, иногда возмущенное недовольство.

Сестры, перепробовав все незамысловатые игры, сейчас сидели по разные стороны стола и упражнялись в меткости. Лучше и смешнее мишени для таких забав, чем собственные чумазые лица вовек не сыскать. Вытянув губы в дудочку, они азартно плевались друг в друга. Алька участия в этом не принимал, но при удачном попадании самозабвенно хохотал, тряся поднятыми вверх руками.

Вдруг послышалось шипение. В колбе показалось отверстие, сквозь которое радостно заметался огонек и, пуще прежнего, закоптил, - Неля, промахнувшись, угодила в лампу и от слюны, горячее стекло лопнуло, и теперь его маленький кружок лежал на столе. Все испуганно притихли.

-Надо приделать назад, быстро нашла решение Юля.

Кое - как вставили осколок стекла на место. Получилось хорошо и не сразу можно было заметить изъян.

-Алька, на тебе пять копеек и мамке не говори, - в один голос попросили девочки братика, вручив ему медный пятак.
Алька утвердительно закивал головой и, засунув денежку в кармашек, очень довольный, заскакал по комнате.

Хлопнула дверь и в комнату вошла мать. Не раздеваясь, подошла к столу. Раздался стук, тяжелая буханка клеклого хлеба опустилась на стол, и следом раздался звон выпавшего из колбы осколка стекла.

- Ах - ты, боже ж, мой! Что же, я, окаянная, наделала? - женщина расстроенно всплеснула руками, досадливо качая головой в темном платке.

Алька, добрая душа, подбежал к матери, встав на скамейку, обхватил ее за шею.

-Ты не виновата мам... мам, не виновата. Это не ты наделала. Это Нелька с Юлькой плевались и попали в лампу, - и полный решимости, маленький Алька добавил:

-Не нужны мне ваши пять копеек! - и разжав кулачок, он положил монетку на стол.


************** ********************************* **************

Эпилог. Через два года Алик и мать девочек погибли во время ожесточенной бомбежки и были похоронены на лесном кладбище. Сестры после долгих мытарств попали в детский дом Пензы. Капитан Ваулин до конца войны был на фронте. Домой возвращался, имея два просвета на своих погонах.

Этим летом, возвращаясь из Оптиной Пустыни, я задержался в Козельске. Бродил в родных и столь драматических для моей семьи местах... видел себя с далекими и дорогими моему сердцу близкими людьми. Чувство неистребимой горечи и величайшей несправедливости заполняло все мое существо.

ноябрь, 2013