Первое стихотворение четырнадцатилетний Юра Визбор написал под влиянием «большой принципиальной любви». Оно начиналось так:
«Сегодня я тоскую по любимой,
Я вспоминаю счастье прежних дней.
Они, как тучки, пронеслися мимо,
Но снова страсть горит в душе моей».
Прошло двадцать пять лет, и на свет появилась его песня, ставшая культовой.
Припев был простенький:
«Милая моя,
Солнышко лесное,
Где, в каких краях,
Встретишься со мною».
Сейчас без неё немыслимы застолья, посиделки у костра, концерты авторской песни. Такая в ней теплота.
К моменту создания этой песни, а это был 1973 год, автор состоялся как журналист и актёр, был очень популярным бардом.
«Июльский дождь», «Красная палатка», «Переступи порог», «Ты и я», «Семнадцать мгновений весны» - вот далеко не полный перечень его фильмов.
Визитной карточкой считается роль Бормана в «Семнадцати мгновениях весны».
Мне дорога его роль завуча в фильме «Переступи порог» - мудростью, искренностью, достоинством.
А вообще все актёрские работы – живые, настоящие.
О своей жизни после окончания школы Юрий Визбор писал: «Потом были институт, походы, песни, армия на севере, возвращение, дети, работа, поездки,. горы, море и вообще – жизнь. Но обо всём этом – уже в песнях».
Большая часть его песен посвящена горам, которые он любил и где провел много времени в альплагерях.
Горам была посвящена и его последняя песня – «Цейская»:
«Этот в белых снегах горнолыжный лицей -
Панацея от наших несчастий,
Мы не верим словам, но в альплагере Цей
Все мы счастливы были отчасти».
17 сентября 1984 года тихо и почти незаметно ушёл из жизни человек, стоявший у трёх истоков советской культуры: авторской песни, радиостанции «Юность» и журнала «Кругозор». Это было время, которое народ назвал «пятилеткой великих похорон», потому, что один за другим уходили престарелые члены Политбюро и генсеки. Стране было не до бардов и журналистов.
Прошло тридцать лет и жизнь всё расставила по местам.
«Какое счастье, что он у нас был и есть, настоящий наш, ведь ни на какой язык не переведешь, все будет не то» написал о Юрие Визборе один из посетителей сайта Кино-Театр.ру.
Золотые слова!
Домбайский вальс
Лыжи у печки стоят, гаснет закат за горой.
Месяц кончается март, скоро нам ехать домой.
Здраствуйте, хмурые дни, горное солнце, прощай.
Мы навсегда сохраним в сердце своем этот край.
Нас провожает с тобой гордый красавец Эрцог,
Нас ожидает с тобой марево дальних дорог.
Вот и окончился круг, помни, надейся, скучай.
Снежные флаги разлук вывесил старый Домбай.
Что ж ты стоишь на тропе, что ж ты не хочешь идти.
Нам надо песню запеть, нам нужно меньше грустить.
Снизу кричат поезда. Правда, кончается март.
Ранняя всходит звезда, где-то лавины шумят.
***
Теперь толкуют о деньгах
В любых заброшенных снегах,
В портах, постелях, поездах,
Под всяким мелким зодиаком.
Tот век рассыпался, как мел,
Который словом жить умел,
Что начиналось с буквы "Л",
Заканчиваясь мягким знаком.
О, жгучий взгляд из-под бровей!
Листанье сборника кровей!
Что было содержаньем дней,
То стало приложеньем вроде,
Вот новоявленный Моцарт,
Сродни менялам и купцам,
Забыв про двор, где ждут сердца,
К двору монетному подходит.
Все на продажу понеслось,
И что продать, увы, нашлось:
В цене все то, что удалось,
И спрос не сходит на интриги.
Явились всюду чудеса,
Рубли раздув, как паруса,
И рыцарские голоса
Смехоподобны, как вериги.
Моя надежда на того,
Кто, не присвоив ничего,
Свое святое естество
Сберег в дворцах или в бараках,
Кто посреди обычных дел
За словом следовать посмел,
Что начиналось с буквы "Л",
Заканчиваясь мягким знаком.
Письмо. Памяти Владимира Высоцкого
Пишу тебе, Володя, с Садового кольца,
Где с неба льют раздробленные воды.
Всё в мире ожидает законного конца,
И только не кончается погода.
А впрочем, бесконечны наветы и враньё,
И те, кому не выдал бог таланта,
Лишь этим утверждают присутствие своё,
Пытаясь обкусать ступни гигантам.
Да черта ли в них проку! О чем-нибудь другом...
Вот мельница — она уж развалилась...
На Кудринской недавно такой ударил гром,
Что всё ГАИ тайком перекрестилось.
Все те же разговоры: почём и что иметь.
Из моды вышли "М" по кличке "Бонни".
Теперь никто не хочет хотя бы умереть,
Лишь для того, чтоб вышел первый сборник.
Мы здесь поодиночке смотрели в небеса,
Мы скоро соберёмся воедино!
И наши в общем хоре сольются голоса,
И Млечный Путь задует в наши спины.
А где же наши беды? Остались мелюзгой
И слава, и вельможный гнев кого-то...
Откроет печку Гоголь чугунной кочергой,
И свет огня блеснёт в пенсне Фагота...
Откроет печку Гоголь чугунной кочергой,
И свет огня блеснёт в пенсне Фагота...
Пока хватает силы смеяться над бедой,
Беспечней мы, чем в праздник эскимосы.
Как говорил однажды датчанин молодой:
Была, мол, не была — а там посмотрим.
Все так же мир прекрасен, как рыженький пацан,
Все так же, извини, прекрасны розы.
Привет тебе, Володя, с Садового кольца,
Где льют дожди, похожие на слёзы.