О, Муза, как своей исправишь ленью
Забвенье красок истин красоты?
Моя любовь для них несёт спасенье,
Так стань достойной этого и ты.
Не хочешь ли в ответ сказать, возможно:
«У истин и без красок тот же цвет,
А красота – не кисть, чтоб красить ложно,
Тот лучший – лучше, если смеси нет»?
Раз нет нужды, ты хочешь стать немою?
Молчаньем ложь в себе не извинить!
Так дай Любви в веках с твоей хвалою
Гробницу золотую пережить.
Служи, о, Муза – мой тебе совет,
Чтоб милый лик был свеж на много лет.
О truant Muse, what shall be thy amends
For thy neglect of truth in beauty dyed?
Both truth and beauty on my love depends;
So dost thou too, and therein dignified.
Make answer, Muse, wilt thou not haply say,
'Truth needs no colour with his colour fixed,
Beauty no pencil, beauty's truth to lay;
But best is best, if never intermixed'?
Because he needs no praise, wilt thou be dumb?
Excuse not silence so, for't lies in thee
To make him much outlive a gilded tomb,
And to be praised of ages yet to be.
Then do thy office, Muse; I teach thee how
To make him seem long hence as he shows now.