Она смотрит на меня как на недоразвитого ребёнка,
Когда я бормочу ей о сортах чая, экономике, Боге,
О желанье своём завести котёнка.
Взглядом буровит, останавливает на полуслове.
Я ей о кино, книгах, истории –
А она на взводе.
Она покупает мне «колу»,
Чтобы я хоть на пару минут замолкла.
У неё проблемы мирового масштаба-
Ей там какой-то очередной,
Но бесконечно-любимый мальчик
Вот уж как дня четыре не пишет.
Поэтому из «милого зайчика»
Он превращается в очередного обманщика.
А её "моногамное" сердце болит.
Она не ведает, как же ей без него жить.
И ладно не пишет – так ведь начал ещё курить!
Я вздыхаю, сочувственно головой киваю,
Но как улыбку мою подавить? –
Я не знаю.
А это её ещё больше злит.
Я ни черта в мужчинах не понимаю,
А она ко мне за советом бежит.
Она видит пустую пачку с ментолом,
Чувствует в комнате запах горького алкоголя.
Даже спрашивает «а что здесь было?»,
Я начинаю о том, что с друзьями сидели
Беседы о политике, моде –
Она опять обрывает и начинается всё по новой.
А я толком не понимаю:
Зачем мне всё это надо?
Но снова слушаю, вновь киваю
И сочувствую, но не ей,
А тому с кем она там опять связалась.
Ведь по сути ей нужен тот,
С кем она бы смеялась.
А ей давно уже всё равно с кем бы быть,
Лишь бы за руку крепко держать
И «любовью» своей душить.
Мне тошно, что мы в чём-то похожи,
Только я полюбила уединение и разобщенность –
И это вряд ли уже можно как-то изжить.
А в ней этот страх одиночества –
Не излечить.