Зима, возьми меня на ручки!
Летят в колодец
белоручки,
сервиз, чепец, все эти штучки,
и, может, даже клавесин...
Прозябшим — ни к чему забавы
надменной нюрнбергской фрау...
Возьми меня в свои дубравы,
в купели клёнов и осин!
Давай обратно обрусеем!
Осядем в лапотной Расее...
Англоязычным фарисеям
овизантиемся назло!
Нырнём в медвежистые шкуры,
платком закутаем фигуры...
Зима, зови своих амуров:
все потолки идут на слом!
Кончайте, парни, с потолками,
евроремонтными дедками...
Чужого — стряхивайте одурь
с могутных сумеречных плеч!
Под ключ сдаётся Русь братками:
плывите пО свету щенками...
А придорожный молвит камень:
"По центру — башню не сберечь!
Попрёшь направо — "мерс" загубишь,
налево - честь; второй не купишь!"
Пошто шумишь, метель? Всё шутишь,
с санскрита переводишь смерть.
Морозишь в лёд, шрапнелью лупишь...
Крутее твоего — не скрутишь!
Зима, пошто ты нас не учишь
собою оставаться сметь?
Оглянцевей, зима, катками,
взвихрись фабричными гудками!
Оздорови нас всех пинками
под наш инертный русский зад!
Из европейских сурдокамер —
пешком, короткими ногами —
туда, где придорожный камень:
туда, туда, к себе назад...
Нас нет уже в своём режиме:
мы все — самим себе чужие!
Чеши назад,
назад спеши — и
на некой встретимся версте...
Плевать, что мор вещает камень,
и распрощаться с рысаками,
и оренбургскими платками
укрыта гибельная степь.
Середина апреля 2014 г.