Крадутся тени вверх. По паутине
Невыжженных и неспасенных слов
Бежит, теряясь в перепутье линий,
Струею крови терпкая любовь.
И в проводах увязнувшие птицы,
Пытаясь слепо крылья оборвать,
Молчат на небо. Небу вновь не спится.
Ему уже не страшно умирать.
Еще секунда, и - в висок, играя,
Ворвется пуля, слабое звено.
Судьба миров - абсурдная, смешная,
У прочих всё давно предрешено.
И в кожу рук, и в костный мозг въедаясь,
Расслаивает нервы кислота.
Луна, с небес щербато улыбаясь,
Безумно манит, хоть уже не та.
Мы догорим, развеет ветром пепел,
И до утра разведены мосты.
Последний крик самоубийцы светел.
Живем не мы. И просыпаешься не ты.
Я не могу стонать, срывая кожу
С отбеленных побоями костей,
Мне проще выть. И воем потревожу
Стервятников - непрошеных гостей.
Под ногти иглы зябко пробираясь,
Оставят на лице осколки сна.
На мириады звуков разлетаясь,
Задушит вдох распятая весна.
Невыносимой сладостностью боли,
Зажав разорванными пальцами виски,
Мы поменяем сыгранные роли,
Начнем с конца изломанной строки.
Усталый ветер пьет вино разлуки,
И рвется смысла шелковая нить,
А опять целую твои руки,
Так искренне желавшие убить.