Рассвет. "Ну вот и всё! За мной пришли!" -
Вдруг промелькнули яркой вспышкой мысли.
Раздумья о сегодняшнем конце
Тяжёлым грузом на душе повисли.
И скрип дверных несмазанных петель,
И звон цепей, сковавших мои руки,
И злобная скулящая метель -
В последний раз я слышу эти звуки...
Я медленно взошёл на эшафот,
Вдыхая резкий воздух полной грудью.
Я напоследок взгляд поднял, и вот
Ко мне подходят трое, в черном, судей.
"Одумайся! Раскайся! Извинись!" -
Разрезал злую тишь слащавый шёпот. -
"И в верности нам вечной поклянись!
Клянись, что превратишься в жалкий ропот!"
"Клянись," - вторил ему противный рык. -
"Что не восстанешь против господина!"
А третий же судья без лишних слов
Снял маску, обнажив оскал звериный.
И в хитрых красных маленьких глазах
Я прочитал и ненависть, и злобу!
Я посмотрел на небо, в облаках
Почувствовав какую-то свободу.
Как независимы!! И как горды!!
О, как мне чуждо бесу поклоненье!!!
И как его рабом быть сможешь ты?
Ты, человек?! Ты, Господа творенье?!
И я ответил гордо, свысока:
"Нет, я не буду пресмыкаться верно
Пред дьяволом, ведь он - не свет, а тьма!
Не стану ни за что рабом инферно!!"
"Ну что ж," - сказали судьи. - "Ты решил!"
И отвернулись, палачу кивая.
"Ты глупо, глупо жизнь свою прожил,
А мы тебя спасали, шанс давая!!"
Я только усмехнулся им в ответ,
И молча на колени опускаясь,
Объял я взглядом весь свой Белый свет.
И помолился, с жизнею прощаясь.
Палач-мясник. Над головой головой топор.
"Постойте! На коленях? Так не дело!!"
Я встал, я выпрямился в полный рост...
Упало обезглавленное тело.
В глаза ударил яркий белый свет.
Душа каким-то счастьем пронизалась.
"Гдем это я?" - Но вместо слов, в ответ
Какая-то фигура показалась.
Старуха-смерть, костлявою рукой
Бесцеремонно взяв меня за горло,
Спросила: "Кто же это ты такой,
Что смерти посмотрел в глаза так гордо?
Откуда ты? Ты не такой, как все!
Ты твёрдо шёл вперёд, не зная страха!
Ведь ты предчувствовал, что быть беде?!
Зачем, скажи, зачем ты шёл на плаху???"
"За Бога шёл," - ответил тихо я. -
"И эти идеалы неземные,
Что именуют Верность и Любовь,
Неведомы чертям, что вечно злые!
И ты сейчас, наверно, не поймёшь,
В чём для людской души успокоенье!"
Плечами лишь пожала смерть: "Ну что ж!
Ты - человек! Ты - Господа творенье!"
Расслабилась дрожащая рука -
Костлявые тиски разжали пальцы,
И побрела старуха-смерть туда,
Где ползают бездушные скитальцы...