Была ты крохоткой, в шубейке тесненькой,
стряслась от холода, чужою – ближнему,
и как-то раненько под шаткой лесенкой
всю отдала себя пройдохе рыжему.
Он приударивал. Чадил из трубочки.
Пел и насвистывал, хватал клещей.
Сняла шубейку ты. Не стало дурочки.
Сняла ты кофточку. И нет – вещей.
Он помер вроде бы от перепития.
Отдался праздности и стал душой.
Была ты крохоткой. Моим открытием.
А стала женщиной себе чужой.