мне год.
родители вместе и брат старший рядом. у него коллекция киндеров, а соседка снизу родила мальчика. моё первое лето заканчивается градом, а тот мальчик всего лишь взглядом выискивает на стене солнечного зайчика.
мне пять.
у меня уже кудряшки, я говорю вполне внятно, а тот мальчик - мой лучший друг. у меня есть красивая кукла и зелёный мячик. только вот папа домой не приходит вдруг. брат закрывает дверь на кухню, а я, свернувшись на кровати, всё же слышу, как мама плачет.
мне двенадцать.
брат уже совсем взрослый и учится в другом городе. в тот год мама ушла от папы, меня захватив с собой. моя жизнь пролетала словно голубем, но мама всё же нашла покой.
мне шестнадцать.
волосы стали рыжими, точно огонь. папа пьёт по прежнему. с мамой ссоры стали чаще. мой первый мальчик берёт меня за ладонь, и я верю ему - призрачно-нежному, почти настоящему.
мне восемнадцать.
последний звонок, выпускной. мама надеется, я стану совсем другой. у лучшего друга теперь больше подруг, а единственный брат уезжает в люксембург. у меня впереди лето, пачка первых сигарет, разбитое сердце, а больше, знаешь ли, ничего нет.
мне двадцать.
снимаю квартиру в спальном районе москвы, учусь. мама звонила, спрашивала приеду ли на рождество. а я в ответ кусаю губы и вот-вот в берлин сорвусь, ведь кроме него у меня нет ничего.
я давно перестала считать года,
девочка выросла, бросила курить,
я в нью-йорке, он где-то в канаде,
мне до него - чертовы города,
и, знаешь, увы, но нам с ним всё же не быть,
и он прочтет это в моей красной \ взрослой\ помаде.