Геннадий Коваленко 1
И дослухай мою сказку. Нету хуже принять ласку,
Той русалочки речной, тёмною порой ночной.
Грех есть грех, один на всех, не поможет тут брат смех.
Будешь сохнуть и рыдать, а потом, чтоб не страдать,
В омут бросишься глубокий, всколыхнётся Дон широкий,
Грянет в небе страшный гром. То, увидя твой сором,
Бог весь в небе содрогнётся, а анчибал усмехнётся:
Поделом тебе казак, грех такой не смыть ни как.
И гореть тебе в Аду, там смахнуть те бороду,
Да и чаплею в котёл, иль насадят на вертёл.
Да над смагою поджарят, иль в жиру бараньем сварят.
То запомни до седин, коль не хочешь злых годин.
То же будя брат Ильюха, коль пропустишь ты сквозь ухо,
Мой совет на счёт ножа, жить тебе тогда, дрожа.
Ну а корень всё ж нужон, ты добыть его должон.
Как крюком его возьмёшь и все листья обдерёшь.
Лож не медля на полати, сутки паря тебе ждати,
Чтоб русалочья душа вышла с корня не спеша.
Тут и режь его на части, и не будет тогда страсти
Приходить к тебе в ночи, спи спокойно на печи.
Корень Одолень травы, не теряя головы,
Ты в ладанку положи, да и боле не блажи.
Но запомни, без заклятья, та ладанка, как проклятье.
А заклятье, вот оно, без него твой путь на дно.
И схарчат тебя там раки, без затеи и без драки.
Навостри казак Ильюха для заклятья своё ухо:
Одолей ты злых людей, бесов разных и чертей,
Чтоб те лихо не наслали, изводить меня не стали.
Отгони ты чародея, ябеду и лиходея.
Помоги мне одолеть горы высокие, да степи далёкие,
Долы низкие, грязи склизкие, озёра глубокие, да реки широкие.
Пеньки да колоды, беды да невзгоды!
Укажи мне пути-дороги, чтоб не бил я попусту ноги».
Как то скажешь, так крестись, да и спать казак ложись.
Всё увидишь ты во сне, сидя там на старом пне:
Как хозяин-водяной, покидая свой покой,
И выходит на брег Дона из глубокого затона.
Как заклятье произносит, расступиться воду просит.
Слухай всё, мотай на ус, чай ужо не карапуз.
Ты за ним пойдёшь Ильюха, не теряй при этом духа.
Не расчитуй на «авось», а не то , придёт «небось»
И намылит тебе вязы, вот и все мои рассказы.
Слухай далее казак, чтоб не вышло что не так.
Коль зарок ты скажешь вслух, разойдутся воды вдруг.
Обнажит дно Тихай Дон, всё поставишь ты на кон:
Жисть свою и денег звон, будя то, уже не сон.
Ну а там уж два путя, ну а ты брат не дитя.
Иль вернёшься с синь-булатом, и коньми, и многим златом,
Иль порвут тебя на части остры зубы, клешни, пасти.
Там на дне врата златые, а на страже их цепные,
Звери лютые сидят, и усами шевелят.
Раки те сажень по пять, коим велено имать
Всех, кто лезет через врата, и похитить хочет злато
Из казны царя тех вод, вот такой брат оборот.
Строго те ведут расспрос, задают один вопрос:
Кто таков, куда идёшь, говори, иль смерть найдёшь!
Коли званный гость ты, просим, а коль нет, клешнями скосим;
Разорвём тебя на части, чтоб не вышло вдруг напасти
Государю водяному, господину удалому.
Мы сказали - будет так, пусть о том узнает всяк.
Чтоб не лезли к нам в чертоги, обломаем мы им роги.
Саблей раков не возьмёшь, пулей то же не убьёшь,
Те закованы в доспехи, что для ратной брат потехи.
Не берёт их синь-булат, тока искорки летят.
Тута надоть брать умом, а не в спешке и бегом.
Твой черёд казак Ильюха, показать, что ты не тюха,
А не то, загинешь с дуру, и сдерёт с тебя рак шкуру!
Почесал Илья за ухом, будто собираясь с духом.
Дед задал ему задачу, будь здорово озадачил.
Дед же, видя это дело, предлагает ему смело:
Не тушуйся казачина! Выпьем стопку для почина.
Ведь не так тот страшен чёрт, коль казак донской упёрт.
Я ж, продолжу свой рассказ, сам мне чёрт тут не указ!
Попадёшь как за ворота, там ужо друга забота:
Как пробраться во палаты, не платя на входе платы,
Головой или душой, то вопрос казак большой.
Дале, ты иди с опаской, встретят там тебя не лаской.
Полно там зубастой твари, любят мясо те ис стари.
Враз схарчат за милу душу, хоть сбегай с воды на сушу.
Ожидай кругом подвоха, а чуть что руби до сдоха.
Но не долог будя путь, коли насмерть не убьють.
И не зарься ты на злато, и на сабли синь-булата.
Хоть тебе они и треба, тронешь, не увидишь неба.
Ведь на злате том зарок, чтоб ни кто не уволок.
Водяной шутник большой, а и ты не будь лапшой.
Коль то злато кто увидит, водяной того обидет.
Он в протянутую руку, разгоняя свою скуку,
Так подшутит, что хоть плачь, аль пускайся, сдуру, вскачь.
Вместо злата – карася, он положит не спрося.
Хоть карась речное злато, а добыча не богата.
Хоть карась и загляденье, хоть карась и объеденье,
А цена ему полушка, вот и чешет казак ушко:
Злато было – есть карась, хоть в реку больше не лазь!
То же с саблей синь-булата, то добыча не богата:
Брал ты саблю, взял вьюна – перво дело коль война.
Всё обман в хоромах тех, не воруй курям на смех.
На потеху водяному, бесу этому речному.
Есть в хоромах тех палата, камень в ней, дороже злата.
Алатырь ему названье, в нём скопилось много знанья.
Ярче солнца камень тот освещает синь тех вод.
Ну а как наступит ночь, водяной тот камень прочь
Прячет во ларец чугунный – ночь приходит в мир подлунный.
Замирает всё вокруг, там витает ночи дух,
Распластав свои крыла, чтоб земля сладко спала.
А по утру, водяной, свой ларец вскрывае свой.
Три ключа пускае в ход, кажон день и кажон год.
Чудо-камень самоцвет, достаёт на божий свет.
Он разгонит тьму ночи, и погасит свет свечи.
Дух ночи в тумане сгине, смелость враз его покине.
И забьётся в бурелом, и ему то по делом.
И заблещет светлый день, бросив на земь свою тень.
Тень сестра глубокой ночи, но не смежит она очи.
Путник ищет в ней отрады, в жаркий день ей очень рады.
Во владеньях водяного, свет от камня дорогого
Не даёт теней там боле, на то божеская воля.
Свет тот с берега не видно, вот что казакам обидно.
Те хотят его добыть, чтоб героями прослыть.
Но покуда, всё без толку, натирают только холку.
Я искал тот камень тож, да был бит, едрёна вошь!
Спрятан камень тот надёжно, но добыть его возможно.
Был бы ум, хист, да удача, по плечу нам та задача.
То Илья, твоя добыча, коль дело есть, казак не хныча.
Собирайся внук в поход, не ославь наш тока род.
Много было удальцов, бесшабашных молодцов,
Что ходили за добычей, это дело нам в обычай.
Всем хотелось камень тот раздобыть из бездны вод.
Тока где те удальцы, записные молодцы?
Водяной их всех ущучил, али рак цепной примучил,
И сожрал их до нащадку, любит рак тот пищу сладку.
Чтоб она была с душком, с ароматным запашком.
Одним словом дохляки, водяному то с руки.
Нет надёжней той сторожи, щуки, внук, на то не гожи.
Продолжение следует.