Умытый солнцем пляж застыл прелюбодейно,
утешил свой кураж штормяга и затих,
и бронзятся тела под небом коктебельным,
стемнеет, и в делах увидите вы их.
Привычно, без препон сработает влеченье,
и ятаганом став, уйдёт за горизонт,
подальше от стыда немого лицезренья
амурного труда оранжевый экзот.
Умолкло всё, что днём вращалось и гудело,
дышало даже что друг с другом в унисон,
и вот вошли в экстаз сплетённые два тела,
и стонет вдруг она, и шумно дышит он.
Волошинский пейзаж и профиль эпохальный
не всколыхнут сердца, когда заря взойдёт,
поскольку летний пляж в истоме сексуальной...
Там позабыт поэт, где правит бал Эрот.