Заката рдяный тарантас
за край земли уполз.
Темно.
Молчуньи-ночи чёрный глаз
в меня глядит через окно.
Мне самому не разглядеть,
чего во мне осталось.
Души моей закрыла клеть.
Подозреваю, там – усталость.
Но, стоп! сверлящий чёрный глаз,
ты смотришь нестерпимо.
Перед моим окном хоть раз
прошла бы, ночь, ты мимо!
Да не нарушить ход планет.
Куда деваться!
Включу я в доме яркий свет
на двести двадцать…
И светом выхваченный крест
оконной рамы
ослепит ночь. Пускай окрест
слепую прячут ямы.
А где-то там, на полпути,
мой друг, ко мне спешащий,
узреет крест. Иди, иди
на свет манящий.
Я дверь ширОко отворил.
- Входи, дружище!
Чайку крутого заварил.
Давай поищем,
Поищем вместе, не спеша,
остаток в наших душах.
Шаги рассвета пусть шуршат
в весенних кущах,
а мы сидим и балагурим
о том, что мы не те, что прежде.
Вот я: я стал подвержен
магнитным бурям.
Твои глаза я вижу, друже.
Они уже не мечут искры.
Смотрю: глазниц канистры
залиты стужей.
Заметь, что в чувствах льдистый нарост
уселся нАдолго с комфортом.
Вот-вот и по аортам
польётся старость,
но всё рельефней с каждым мигом
мы, ощущая жизни формы,
дадим ещё кому-то фору,
покажем «фигу». :-)