Не суть когда, не важно где
И с кем случилось это...
Из храма вышел богатей
Престижно разодетый.
К нему поспешно подошли
Бормочущей толпою
С десятка три молящих лиц,
Обиженных судьбою.
В момент, богач ускорил шаг,
Повёл брезгливо носом,
На все «подайте» ни гроша
Просителям не бросив.
Он знал, что лучше подавать,
Чем клянчить подаянье,
Что надо ближним помогать,
Оказывать вниманье,
И мысль просила: «Будь готов
Подать медяшек малость!»
Но осчастливить бедняков
Рука не поднималась.
Богач шагал по парку под
Насмешки попрошаек:
«Сквалыга!» «Скряга!» «Алчный!» «Жмот!»
«Бог жадность не прощает!»
Едва затих крикливый шквал,
Мужчина возмущённо
Состроив мину, заморгав
Глазами учащённо,
Побагровел, не в силах гнев,
Сдержать внутри натуры,
Вспотел, решительно присев,
На лавке, возле урны,
И, вдруг, воскликнул: «Мир шальной!
Насколько хамство в моде!
Какой невыдержанный, злой,
Завистливый народец!
Хамят, жужжат, как пчёлы, яд
Словесный не жалея,
Людей успешных норовят
Ужалить побольнее».
Достав платок, он вытер нос
И речь продолжил гневно:
«Чему завидовать? Смешно!
Заботам повседневным?
Жилью? Метраж хороший, но
Бывают в замке мыши.
Машинам? Их любых полно,
Но все они без крыши*...
Питаюсь скромно, в основном,
Чтоб вес держать в пределах -
Подножным кормом, гребешком
Да сыром плесневелым.
Пью только старое вино,
Причём довольно мало,
Так с давних пор заведено,
Хоть много вин в подвалах.
Одет не броско - я из тех,
Кто ценит лён и хлопок,
Смартфон в кармане, как у всех -
Тонюсенький, без кнопок,
И эксклюзивные часы -
Свой платиновый «Роллекс»
Ношу совсем не для красы,
А, просто, поневоле....»
«Помочь заботы разделить?» -
Бедняк, подслушав, выдал.
Богач вскочил, утроив прыть,
В момент исчез из виду.
*
Увы, наш странный мир таков,
Имеем, что имеем:
На свете прорва бедняков,
И мало богатеев.
У толстосумов жизнь — ликёр,
Свои законы, правда.
У бедных — грустных мыслей хор
И жизни камнепады.
Но верить хочется: пройдёт
Ещё столетий тридцать -
Не будет бедствовать народ
И зависть испарится.
* - кабриолет