II
- Могла бы и извиниться за опоздание, – с гипертрофированной язвительной миной заявила худая, ничем не примечательная девушка с длинноватым лицом и отрывистыми движениями, - Алла. Я проигнорировала эти до хохота глупые выпады в мой адрес и окинула взглядом комнату с мягкими стенами: кучка женщин из четырех человек шепталась в самом углу зала, указывая пальцем то на меня, то куда-то вверх, то тыкали в глаз друг другу. Самую высокую из них звали Эрна, не скажу, чтоб неприятная личность, но совершенно полая – просто тело. Трех оставшихся – Азида, Элеонора и Диана. Первая и последняя были скорее дополнением ко второй, являясь единым организмом, так как были неразлучны и всегда подчинялись гордой и самовлюбленной до экстаза Элле. Не могу точно сказать, кто чему обязан своим появлением здесь, но знаю, что Элеонору притащили в лечебницу связанной по рукам и ногам, с обрезками эмалированного ведра на голове, игравшими роль импровизированной короны, и кричащей во все горло: «Поставь меня, холоп, как ты смеешь трогать царицу руками! Я все расскажу Чарльзу, он вас уничтожит, бросит на плантации к рабам!» Не скажу, чтобы я страдала недостатком высокомерия, но такой род помешательства был смешон за своей несостоятельностью.
Чуть поодаль терпеливо мерил шагами периметр зала мужчина крепкого телосложения со скрещенными на груди руками, сдвинутыми бровями и опущенной вниз головой, видимо, обдумывая что-то крайне важное. Черные пружинистые кудри почти полностью закрывали лицо, падая на плечи. На очередном круге этого ада он подошел ко мне и очнулся от глубокой задумчивости.
- Здравствуй, Мария! – угольные блестящие глаза, казалось, смотрели сквозь меня, - спешу поздравить с последним днем в данном идиотском заведении! Больше мы никогда не увидим этих…милых тварей божьих.
Слава Богу, хоть кто-то назвал меня так, как мне нравилось.
- Здравствуй, Марко. О да, я смотрю, все как-то оживились, даже не выдирают друг другу волосы.
Мимо нас с криками пронеслись две девушки, сцепившиеся длинными когтями, которыми драли друг на друге одежду, лицо, шевелюру – то были Алла и Илона. С первой ты уже знаком, мой дорогой читатель, а последняя была истеричной миловидной дамой с избытком краски на лице, которая иногда с треском штукатурки падала на пол, и кто-нибудь на этом обязательно поскальзывался. На головах у обеих сейчас были журавлиные гнезда, размеры и густота которых стремительно уменьшались.
- Ты разбила мою косметичку, дура! Ты хоть знаешь, сколько это стоит? Мне ее сам Петя-грузчик подарил на позапрошлый день рождения! – орала Илона.
- Чтооо?! Я встречаюсь с Петей, он только мне имеет право что-то дарить! – возопила Алла, выдирая последнюю поросль со скальпа подруги.
Марко с иронией и плохо скрываемым смехом перевел взгляд на меня и взялся руками за голову.
- О господи, ты сглазила! Кошмар, что за женщины!
На полуслове его оборвал громкий баритон Александра, загрохотавший на весь зал.
- Что за (цензура)?? Да вы все - (цензура), (цензура), (цензура), (цензура)…
Марко расхохотался.
- Батя пришел, Сашка – человечище! – и похлопал его по плечу, - дружище!