Мы встретимся с тобою никогдадцатого
прекрасного отрезка сентября.
И пусть я не Вергилий, ни Гораций, но,
поверь, смогу запечатлеть тебя
как самый лучший сон в преступной памяти,
как самый сладкий чудный поцелуй.
В сиреневой жаре иль снежной замяти,
в потоках оголтелых блудных струй,
когда махнёт крылом шальная птица,
по листьям пробежит, танцуя, зыбь,
то, что могло произойти - случится...
Тогда замрёт усталый мой язык.