Гулять бы мог до двадцати пяти
Часов, кружись планета чуть ленивей,
Вдыхать твоих духов паллиатив
И накрывать собой во тьме гостиной.
Гулять бы мог до двадцати пяти,
А в двадцать шесть, осознавая дряхлость,
В дороге день за днём читать Псалтирь,
Сопоставлять слова "Господь" и "Яхве".
Гулять бы мог и тело оголять.
До двадцати пяти передавали.
Но где-то рядом заживо горят,
Разносит страшный гул передовая.
Как будто руки протянул Молох
И жизнь мою никчёмную настроил.
Узнаю скоро, для каких сапог
Я крепко сшит, хотя неладно скроен.