(стихи о любви для литературно-музыкального концерта
в Центральном Доме ученых, Москва)
Я ВЫШЬЮ РАДУГОЙ «ЛЮБЛЮ»
(песня)
Я вышью радугой «ЛЮБЛЮ»,
волью созвучья в семицветье,
и в честь тебя в строку свою
вплету ромашки, солнце, ветер...
И в честь тебя и вопреки
всем бедам, горестям, ненастью
на небе – острием строки –
я начертаю слово «СЧАСТЬЕ»...
И будет в нем звенеть струна,,,
и родники звучать, и птицы,
и будет лунная волна
ловить далёкие зарницы.
Когда тихонечко рассвет
крылом коснется побережья,
мой дар тебе – лучистый свет,
и трав медовая безбрежность.
Я вышью радугой «ЛЮБЛЮ»,
волью созвучья в семицветье,
и в честь тебя в строку свою
вплету ромашки, солнце, ветер...
ЗА ЧУДА МИГ БЛАГОДАРЮ!
Благодарю за грома час,
за солнце, брошенное в воду,
за яростную непогоду,
за мрак, соединивший нас,
когда и небо, и земля
вдруг съёжились в горсти Вселенной,
и над волной взъярённой, пенной,
сплели мы руки – ты и я!...
За звон спасительный звезды
о дно пустынное канала,
за радужную синь, за алость –
твои, художник мой, холсты…
За благодатную зарю,
за пролитую счастьем строчку,
за наваждения отсрочку,
за чуда миг – благодарю!
МИНУТОЙ КАЖДОЮ – С ТОБОЙ!
Минутой каждою с тобой
одной протяжною струной,
одним течением ручья,
одним скольжением луча,
одним мерцанием свечи,
одним дыханием в ночи,
одной мелодией дождя,
одною магией огня,
одним переплетеньем рук,
одним предчувствием разлук...
Одной строкой, летящей вслед,
одной улыбкою в ответ,
одной туманностью слезы,
одним предвестием грозы...
Минутой каждою – с тобой
одной единственной судьбой,
одной волной, одной тропой –
минутой каждою с тобой!
ДАВАЙ СЕГОДНЯ ПРОСТО ПОМОЛЧИМ…
Давай сегодня просто помолчим,
давай про быт и суету забудем...
На водной глади бытия Гольфстрим
смывает алыми устами хмель прелюдий...
Закат устало красит небосвод
осенним увядаюшим багрянцем...
В смешенье красок на палитре вод
меня, художник мой, закружишь в танце.
В зеркальной плоскости разлитые слова
подхватятся течением Гольфстрима...
Мы помолчим... твоя печаль едва
меня коснется кистью так незримо.
Останемся у вечности в плену...
Мгновения невысохшие краски
молчанием вольются в тишину
волны – напоминанием о ласке...
Я ПОМНЮ…
Как уходил,
(я помню), белая
светилась ночь…
«Прости… Прощай…»
Сирень сияла...
Онемела я...
Алел закатной ткани край.
Две тени молчаливо-светлые
прижались бабочкой к стеклу…
Звезда с печалью безответною
скатилась, как слеза,
во мглу…
И след ее,
из пыли сотканный
галактик и веков былых
упал на подоконник комнатный –
в начертанный луною стих.
Как замерзала вишня снежная,
(я помню) – наледь лепестков
звучала долго
ноткой нежною
в безмерной пустоте шагов…
НЕ УХОДИ, СЛЫШИШЬ?
Не уходи! Слышишь?
Не пропадай только!
Солнце сорвётся камнем
и обожжёт лес ....
Я поднимусь выше –
облаком, лунной долькой
стану, цепляясь руками
за безнадёжность небес...
Памятью, ветром, полем,
лункой в пруду – даже...
веткой, свечой, дрожью,
стылой поземкой лет...
Бредом, тоской, болью
стану – жарой, жаждой,
моря солёной кожей,
строчкой тебе – вслед...
ПРОЩАНИЕ В ОКТЯБРЕ
Ты не исчезнешь. Не уйдёшь.
Я вмиг почувствую: ты рядом,
когда багряным листопадом
меня настигнув, кинешь в дрожь.
Когда пронзит моё плечо
огнём – листа прикосновенье
и вместе с холодом осенним
на сердце ляжет горячо…
Открой, октябрь, отчего
я у тебя ищу прощенье
и горькой тайны очищенье,
в чём листопада колдовство.
Зачем в кружении любви
тебя молю: продли касанье
и, словно он, при расставанье
меня перстом благослови?!
ПОЗОВИ МЕНЯ – Я УСЛЫШУ
Дышит печка, скрипят салазки,
склон покрыт золотой чешуёй.
Блещут Альпы, как в старой сказке,
серебристо-седой тишиной.
Вон волшебные ели-старушки,
сдвинув брови, за домом стоят.
Виден мне из тирольской избушки
их торжественно-белый наряд.
Ах, какое февральское утро!
Искромётен блестящий наст.
Пусть диковинным перламутром
лес Сваровски осыпет нас.
Позови меня – я услышу.
Солнцем, небом, кристаллами льда
на снегу твоё имя вышью,
чтоб не таяло никогда!
ТРИ МГНОВЕНИЯ
Братислава провожала меня дождиком
долгожданным дождиком. Земля
выпросила напоследок Боженьку
утолить иссохшие поля.
Ну а я, не веря в даль разлучную,
на ночном перроне, как во сне,
бормотанье губ дождя беззвучное
бездыханно слушала в тоске.
Поезд подошел, и онемелая,
стоя в трех мгновеньях от тебя,
так продлить минуты те хотела я,
разлипая занавес дождя.
Проводник поторопил. Ведь расставания,
как и встречи, для него – привычный круг…
Если б только можно расстояния
сократить прикосновеньем рук!
Братислава провожала меня дождиком
долгожданным дождиком… А я
всё молила, всё молила Боженьку
выкрасть три мгновенья для меня...
НА ВОЛОСОК ОТ РАССТАВАНИЯ
На волосок стою от расставания.
Двухдневный путь окончен. Пустота
теснится в полном зале ожидания,
где пролегла незримая черта.
И меж двумя пространствами, мой суженый,
она прошла по будничной толпе…
А мне бы, в суету, в мой март простуженный
одну лишь весточку – одну лишь – о тебе!
И вот (о чудо! ) крУжится послание –
листок, забытый в книге на века,
и явственно средь зала ожидания
ложится на плечо твоя рука...
Два города как будто стали ближе,
их притянул к себе невидимый магнит.
И будь ты – в Братиславе иль в Париже –
нас ни один перрон не разлучит!
Дороги странствий… Песен не отпели
ветра под звон шальных российских верст.
Мне скоро в путь. Ты жди в конце апреля.
Послушай … в сердце... слышишь... стук колес?
СЕРДЦА, СОЕДИНЁННЫЕ СКВОЗЬ ВЁРСТЫ…
Сердца, соединённые сквозь версты,
которым расстоянье не предел,
врастают в память, как в разлуку весны,
как в почву корни двух древесных тел...
Так в небесах – вразлёт крыла скольженье,
так в озере – сияние звезды...
Сердец неистощимо притяженье
под знаком воздуха, огня, земли, воды!
Когда стихий дарованное имя,
как заклинание от бед и катастроф,
сердца согреют клетками своими,
не потерять любви последний кров!
В МЕЖДУРЕЧИИ БУДНИЧНОМ
Переулками, скверами шла по городу женщина,
настроение скверное, в сердце - скрытая трещина.
От недоли усталая,
нелюбовью измаялась.
А весна запоздалая
перед нею не каялась.
Лишь сулит одиночество и бессилье уныния:
вот, мол, годы прострочатся в кудрях стёжками инея.
Ничего не обещано!
Но с надеждою смутною,
шла по городу женщина
в синеву бесприютную.
Время стрункою тонкою отливалось в молчание,
свилось сердце воронкою из листа ожидания.
С талой ноткой беззвучия
снег стелился порошею.
Жизнь вдруг стала излучиной,
уходящей от прошлого....
И внезапно за сквериком, за соседнею булочной
стала улица берегом в междуречии будничном.
Стала встреча случайная
средь изношенной ветоши
светлой пристанью тайною...
И пристанищем вечности...
ДЕНЬ ТАКОЙ ЖЕ БЫЛ, ПОМНИШЬ?
Светоносные капли нанижет февраль
на звенящие солнечно-синие нити,
по дворам разбежится лучей детвора,
проворкует капель: «Не молчи! Не молчите!»
Ну а я соберусь, как обычно, с утра
и пойду сквозь заснеженность улиц и парка.
И морозных берез под ладонью кора
полоснет, как ожог , сердце памятью жаркой...
День такой же был, помнишь? Ютился февраль
на подтаявшей скользкой полоске асфальта.
Серебристым отливом сверкала эмаль
под весёлою кисточкой юного марта...
Мы не шли, а летели... Скользя по стволам,
белокрыло мелодия тающих льдинок
опадала с небес... Помнишь это: как нам
парк казался пристанищем всех валентинок...
Золотился закат в каплях мокрого льда,
и ломалась лыжня – пополам – с хрустом ветки...
Дотлевала свечой, пригорая, звезда
на оставленном кем-то окурке в беседке...
А ХОЧЕШЬ – РАСТОПЛЮ СУГРОБ?
(песня)
А хочешь – растоплю сугроб
одним лишь только синим взглядом,
и солнцем – поцелую в лоб,
и сяду за компьютер рядом?
Прикосновеньем тишины
на старой высвечусь тетрадке,
лучом проникну в твои сны
и в сердце постучусь украдкой...
Ты скажешь: «Всё наоборот!»
Снежинкой упаду в ладони,
и рыжий, как веснушки, кот,
усядется на подоконник.
Остынет кофе... Но пока
на влажном побережье будет
звенеть мелодией стиха
в нас хмель твоих, весна, прелюдий !
ПОВЕРИТЬ ДАЙ МНЕ…
Поверить дай мне, что тебе нужна,
как ощущенье снега, ветра, солнца,
когда глотком живительным весна
в уста и строки необъятно льётся...
Когда, срываясь птицей с высоты,
трепещет луч в руке – горячий, ломкий,
когда небесные не высохли холсты,
начертанные кисточкой ребенка...
Поверить дай мне, что тебе нужна,
и стать твоим дыханием – как воздух,
и день прожИв, дай, милый, осознать,
что я могу зажечь глазами звёзды...
И стать в пустыне – клеточкой воды,
и каплею огня – в январской стуже.
В строке моей – пульс и твоей судьбы.
Поверь же в то, что ты, как свет, мне нужен!