Жгла печорский перрон оркестровая медь.
Грели душу фокстроты и вальсы.
И за временем тщетно пытались успеть
Трубача непослушные пальцы.
Барабанщик частил, бас слегка тормозил,
Валторнист был всех классом повыше,
Чуть фальшивил тромбон, выбиваясь из сил,
Зля дыханьем хмельным дядю Мишу.
Тот единственной правой здоровой ногой
Отбивал на щербатом асфальте
Такт знакомый, до боли ему дорогой,
Забывая о собственном альте.
И катили амурские волны стеной,
И маньчжурские сопки стенали,
И прощанье славянки с родимой страной
Погружало нас в море печали.
Ах, какая щемящая светлая грусть!..
Лист с берёз невесомый слетает…
И уносит, уносит мелодия чувств
Журавлей отлетающих стаи.
Синий скромный платочек, «Катюши» запев
И огонь в легендарной землянке…
Вдруг замолкли на миг, отзвенеть не успев
На ветру, привокзальные склянки.
Постовой зашагал с обжитого поста.
И дышал тромбонист тяжко-тяжко.
Поезд дальше пошёл… Но была не пуста
На скамье, рядом с альтом, фуражка…
Унеслись в небеса и мечты, и слова,
Растворяясь в безоблачной сини…
Так жила, так живёт и так будет жива –
Свет наш ясный – глубинка России.
* * *
Республика Коми,
ж/д ст. Печора
Северной ж/д,
28.06.11 г.