Май наливает до краёв
болот нетронутые чаши.
В них мёртвая вода веков:
уже не лёд, ещё не брашна...
В зеркальной глади небеса
бесшумно тонут, не мигая...
Смыкают звёздные глаза
и к темной пади привыкают.
Склонились, на воду глядят
столетние сухие ели.
Узнают ли самих себя?
Отжили век. Отмолодели.
И лишь у краешка воды
багульники и мирт болотный,
не зная привкуса беды,
горды, невзрачны и ... свободны.
Не выбирая - стар ли млад-
живой водою омывает
весенний дождь...
И даже взгляд
небесный следом оживает.