Интересно,
Способен ли я убивать?
Не уверен, что когда-то смогу.
Может
об убийстве
Хладнокровно
Приказ отдавать?
Думаю, не смогу...
Честно!
Да?
Не знаю, но эту пулю,
Пулю бешеную и шальную
Я врагу первый в лоб запущу.
Кто это?
Он сидит. Один.
В чёрной шляпе,
Что-то гундосит, словно монах.
И я перед ним,
Тоже один,
Он вроде ушёл, но всё ещё тут,
Не-человек, только пепел и прах,
Всегда там, где его не ждут,
Приносит с собой он животный страх.
Тут вот как, понимаете,
Либо ты, либо тебя!
Ой а вы что не знаете,
Убивать можно любя!
Мы же с ним друг друга любим,
Непонятно только, зачем губим,
Точнее, он меня.
Ах, одно же тело
Мы с ним делим,
Половину он,
Половину я.
Ах, всё же мы друг друга любим,
Но ему какое дело,
Что одно мы тело делим,
Он любит лезть прямо в меня.
В те дни, минуты, когда я слаб,
В дымовые замуты, я вновь его раб.
Из меня, через руку, а то через глаз,
Он лезет наружу,как странный рассказ.
То стоит за плечом что-то смотрит, глазеет,
То порою толкнёт и зашепчет, короче борзеет.
Порой так хочется мне сдаться,
Порой так сложно мне сопротивляться!
И только запах сладкого дурмана,
Ведёт меня к пути обмана,
Слепит снова очи мне.
Уводит ночью от тонкого стана,
В край бурьяна, в дым дурмана
Где образы сизые, будто во сне.
Что мне боли, что мне рана,
Что мне яд на дне стакана,
Если одинок...
Ты не один, уймись, глупец,
Я ж с тобою наконец!
Ох будет ж передряга
И наворотим с тобой мы дел!
Я - убийца, ты - певец,
Я - паденье, ты - венец,
Возгрянем флагом
Среди груды смрадных тел.
Ах что? Ты крови не хотел?
Да я плевать хотел
На цели твоих лир!
Омоем грязной кровью
И твоей любовью
Разукрасим мир!