мне бы не хотелось думать, что тебе неспокойно.
в этом случае нужны обратные билеты и марроканский чай в половине первого.
а римские газеты единодушны в попытке выйти достойно
из весенней истерики. и я вылечил-таки наши общие нервы.
поэтому пусть - гибкий балкон в синеглазое, глупое, легкое.
клетчатый плед на рассвете, старые тапочки.
я, как прежде, курю двадцать в день. и черт бы и с легкими,
и с тяжелыми безднами нас. неверные ласточки
верят южному, нежному, злому, рапирному вечеру.
с рук кормить, не любя - дисциплина для всех не желающих
выводить на орбиты рук матово-теплые плечи, и
замыкать подсознание в ноль атмосфер. завершающий
нас эпизод, словно почерк зеркальный, не понятый
ни тобою, ни мною, ни теми, кто пробовал втиснуться
в бесконечность.
и белый рассвет, как и прежде, не тронутый
над никем никогда не прочтенными белыми письмами