Выходит поэт, говорит о чем-то,
И голос его никому не знаком,
Но отчего-то застыла девчонка,
Бежавшая за молоком,
Встала прямо средь улицы жаркой.
И весь городок этот сплошь – жара.
Ей солнце печет коленки нещадно,
Содранные вчера.
Но чутко слушает, даже видит,
Как то, что за миг до было словами,
Голос его обретя (как открытие),
Становится островами,
Как реки мчатся, звенят волнами,
С сетями солнечными на плёсах,
И в них, вместе с белыми облаками,
Сосны плывут и берёзы!
Поэт неказист, и худа кепчонка.
И нет двадцати ему полных лет.
Столпились по кругу. А та девчонка
Видит, как зреет хлеб,
Как млеет солнце в тугих колосьях.
Поэт обжигает их всех глазами.
В нем, кажется, ожили тот, из Рязани,
И этот, давний, влюбленный в осень!
Вот парни из клуба рядом встали,
Мамаши с колясками подошли,
-Увидеть доблесть всех капитанов
И всех пилотов Земли
В словах вихрастого и ершистого,
Отчаянного, беспечного,
На что в сердцах толкнулось так истово
Всё самое человеческое.
Уходит поэт. – На исходе практика.
Ждет поезд и город его на реке.
Прощай, городок, и прощай, романтика,
Рассветом объятая вдалеке.
А люди неделю еще спешили,
Сходились на старую площадь, где
Вихрастый поэт говорил о жизни,
Голосом их сердец.