"Добей своим апрельским снегом,
весной, обрывками прибоя.
А мне на стены Кенигсберга
ветра склонились головою.
И то, что я его увижу,
височной жилкой тихо бьется.
Я этой ночью ненавижу
всех тех, кто ходит, пьет, смеется.
Мне остается... Остается
параграф шесть, две сигареты,
все те, кто ходит, пьет, смеется.
В кармане куртки денег нету.
Спит мама в комнате соседней,
и в старой плошке чахнет роза.
А впереди звонок последний
чужие нежности и слезы.
Тебя увижу я не сразу
в дыму твоей же папиросы.
О, мой король прозрачноглазый,
о, мой король рыжеволосый".
Спи, спи на кухонном столе и
с распущенными волосами.
Учи не веря, не жалея,
кури ночами, жди экзамен.
Люби и едь от вод белесых
к воде балтийской и прозрачной.
Пусть где-то крутятся колеса
всех поездов неновобрачных.
Пусть где-то плачут, унывая,
в истрепанный пододеяльник.
Тебя минуют жернова и
запрелый сумрачный предбанник.
Ведь в города апрельской дури
сквозная дымка не растает.
О том, что ты на кухне куришь,
надеюсь, мама не узнает.