Антон Червяков

Это случилось, когда журналист и писатель Антон Червяков сидел вторую неделю дома, официально болел ларингитом и, от нечего делать, настукивал на клавиатуре ноутбука очередную болванку для будущей статьи. После того, как однажды он понял, что любая интригующе интересная статья, на какую бы тему она не была написана, строится по одной и той же простой и гениальной схеме, он зажил широко и счастливо. Главный редактор подкидывал Антону сюжеты, в ответ получал очередной искрометный текст, непритворно ахал, качал головою и выписывал автору бесконечные премии за огромный вклад в их общее издательское дело. Рейтинг журнала рос, Антон почивал на лаврах и даже был выдвинут на престижную премию "Журналист года". И всё было замечательно, пока Антон не  заболел и главный редактор не снял с него все заказы, дабы тот хорошенько отдохнул и о работе не думал. Вынужденное безделие сперва нравилось Антону, но потом  он вдруг почувствовал, что с ним что-то не так. И дело было вовсе не в ларингите, а в чём-то таком, чему Антон искал и, увы, не находил объяснения.  Но когда, от нечего делать,  его пальцы коснулись клавиатуры, и на экране одно за другим начали выстраиваться предложения, Антон, то ли от болезни, то ли от вынужденного бездействия, внезапно осознал, на очень короткий миг, что его мысли, свободу которым он всегда любил давать безграничную, оказались вдруг странным образом не свободны и текли, помимо его воли, по какому-то своему руслу, словно заключенная в бетонный саркофаг подземная речка. "Ни фига себе!", - только и успел подумать Антон и сразу  забыл эту мысль, потому что мозг, действуя по каким-то своим внутренним законам, быстренько  её заблокировал, нейтрализовал и отправил в утиль. И так было со всеми мыслями, которые по своим параметрам распознавались, как вирус,  и моментально уничтожались. Сперва Антон пробовал удержать их усилием воли, но скоро устал, плюнул на это дело и больше не мешал своему мозгу. Если бы Антон мог подумать, то он подумал бы, что скоро его отпустит, как только закончится статья. Но он не мог,  и поэтому просто интуитивно ждал окончания процесса, пока его пальцы резво бегали по клавишам и выстукивали абзац за абзацем. Ожидания были напрасны, и ничего такого не произошло - ни когда была поставлена финальная точка, ни когда застрекотал принтер, выплёвывая на стол один за другим заполненные текстом листы, ни когда Антон снова вышел на работу… Где никто ничего  не заметил… А потом  Антон  и сам забыл об этом. И только когда в связи с премией "Журналист года" главный редактор несколько сильнее, чем нужно,  хлопнул Антона  по плечу, знакомое неудобное чувство снова заполнило его тело с ног до головы, но так же быстро пропало, как утренний сон, который забывается за секунду до того, как возникает  желание его запомнить.