Меж греческим закатом и рассветом грань тонка.
Тонка на столько, что кажется если глаза прикрыть,
бывает, будто бы как из игольного ушка, нить,
падает и произвольно дергается рука,
тем самым
отодвигая сон.
В ласковом утреннем море, в первой её волне,
по дну шерудит нога, поднимая песок и муть.
Пока не родился шум, можно представить вполне,
что ты часть вселенной. Но время не обмануть -
ты повернувшись
уходишь вон.
в каждой моей
перспективе ночи -
подобная жуть,
и пусто.
Очень.