Собрались как-то три друга Санька, Ванька и Данька в лесу на пикник, да и засиделись допоздна, не заметив, как первые звёзды и тонкий серп месяца осветили пожелтевшие макушки сосен. Делать было нечего, – оставалось приятелям ночевать в лесу; развели костёр, а, как известно, ничто так не располагает к дружеской беседе, как потрескивающие среди ночи угольки.
– Вот встретились мы с вами в самом обычном, казалось бы, лесу, – начал Данька, – а вот если бы этот лес был сказочным…
– Да что ты, Данька? – прервал приятеля Санька. – Никак с детством не распрощаешься? Какие сказки? Лес как лес, костёр как костёр, сосны как сосны. Сказки только для малышей придуманы.
– Но раз кто-то их придумал даже для этих самых малышей, как ты говоришь, Санька, то, возможно, когда-то всё-таки существовали сказки… – задумался Ванька. – А может быть, и сейчас существуют, просто не всем доводится столкнуться в жизни со сказкой.
– Нет никаких сказок, Ванька! – отрезал Санька. – Ты просто мечтатель. Ну а ты что молчишь, Данька?
– Да я вот задумался, Санька. Не знаю, кто из вас прав, я просто представил, что было бы, если бы мы сейчас нашли под этим дубом клад.
– Да ты перебрал, дружище Данька! – посмеялся Санька. – Хлебни-ка ещё коньячку.
– Да не надо ему коньячку, Санька! – вступился за друга Ванька. – Нам же с утра ещё домой добираться. Ты лучше подбрось дровишек в костёр.
Но костёр вдруг погас, причём не было ни малейшего ветерка, только где-то вдали послышалось устрашающее уханье совы. И в этот момент откуда ни возьмись перед тремя приятелями вырос высокий худощавый старик с длинной бородой и выпирающими рёбрами, видными даже сквозь ситцевую рубашку.
– Кажется, сказки начинаются… – мрачно заметил Данька, силясь скрыть свой испуг. Данька с детства был приучен, что мужчины должны быть смелыми и бесстрашными, и стыдился даже малейшего испуга.
– Ты что, старик? – спросил Санька, вскакивая на ноги. – Если ты свой, то присаживайся и присоединяйся к шашлыку и к беседе, а если чужой, то уходи-ка ты лучше подобру-поздорову!
– Моё имя – страшный шаман, – прошипел старик, присаживаясь в круг и потирая костлявые руки, но отказываясь от предложенного шашлыка.
– Очень приятно, дедушка, – ответил Ванька, – но зачем же ты потушил костёр? Ночи сейчас прохладные…
– А я не потушил костёр, – устрашающе проговорил Страшный Шаман, – я его выпил!
–Выпил? – хором переспросили друзья, уже не столько пугаясь, сколько подозревая, что им выпала честь беседовать с сумасшедшим.
– Да, выпил. Каждую ночь ровно в полночь я выпиваю костёр, чтобы подкрепиться, ведь я расходую много сил за день, а ещё предстоит и ночь. Так что я запасаюсь силами, и мне их хватает на двадцать четыре часа, и потом я выпиваю снова костёр, и так проходит год за годом.
– А что же ты такого делаешь каждый день, что тебе необходимо костры выпивать? – поинтересовался Санька.
– Много чего, – Страшный Шаман начал загибать длинные сухие пальцы, которые почему-то стали прибавляться на его руке, – разговариваю с совами, помогаю дятлам долбить дупло.
– А, вот почему у тебя нос такой острый! – догадался Ванька. – То есть ты по части птичек?
– Не только. Ещё я хожу в гости к кротам, и они мне рассказывают такие секреты о подземном мире, какие вам и не снились!
– Интересно, – отозвался Данька, – никогда не ходил в гости к кротам! А можно сходить как-нибудь с тобой, дедушка?
– А не испугаешься?
Данька задумался на мгновение, снова пытаясь скрыть страх, но выражение его глаз не ускользнуло от Страшного Шамана.
– Конечно, испугаешься, – ответил на свой же вопрос этот необычный человек, – значит, нельзя тебе к кротам ходить. Они съедают тех, кто их боится.
– А ты, дедушка, неужели ты никогда ничего не испугался? – спросил Ванька.
– Мне уже четыреста сорок четыре года, и четыреста лет, что я шаманю, я научился ничего не бояться.
– Значит, ты начал шаманить в сорок четыре года? – спросил Санька. – А что же ты до этого делал?
– Готовился стать шаманом.
– Никогда не видел настоящих шаманов! – воскликнул Данька, всё более и более увлекаясь общением со стариком, хоть и по-прежнему считая его не вполне нормальным. – Покажи какой-нибудь фокус, а?
– А не испугаешься? – спросил Страшный Шаман.
Друзья задумались.
– Впрочем, это неважно, – ответил на свой вопрос старик и положил ладони на прохладную землю. Вдруг земля под приятелями затряслась, деревья согнулись, поднялась буря, и какая-то сила стала подбрасывать юношей вверх.
– Остановись, ненормальный! – в один голос закричали перепуганные приятели.
Страшный Шаман снова прислонил ладони к земле, и в мгновение ока всё успокоилось.
– Что это было? – спросил Санька, понемногу приходя в себя.
– Это я вызвал землетрясение.
– Точно ненормальный, – буркнул себе под нос Данька, – суть заиками не оставил.
– Да вы, я смотрю, не из тех, кого зовут отважными героями, – сказал Страшный Шаман и впервые улыбнулся, – а ведь это были только семечки! Ну, буду знать, что нельзя вам дикие фокусы показывать.
Но трое приятелей начали в один голос умолять:
– Ну дедушка, ну покажи, пожалуйста, ещё что-нибудь!
–Э, нет! – смеялся Страшный Шаман. – Подрасти вам надо, вы ведь ещё совсем как дети, каждого пустяка боитесь. Но одно я могу вам сказать: под этим дубом действительно зарыт клад.
Друзья переглянулись. Они совсем забыли о своём недавнем разговоре, и теперь Страшный Шаман напомнил им всё.
– Как бы его раскопать?– задумался Данька. – Лопаты ведь нет у нас.
Улыбка сошла с лица Страшного Шамана, и он грозно спросил:
– А ты уверен, что хочешь раскопать клад?
– Ну, ещё бы! Не каждый день такая возможность выпадает!
– Ты уверен, что тебе на пользу пойдёт, если ты найдёшь клад?
– Послушай-ка, Страшный Шаман, если ты целыми днями с кротами тусуешься, пьёшь костры вместо вина, это не значит, что все такие, – рассердился Данька. – Уж я-то нашёл бы применение кладу. Я бы ел чёрную икру ложками, запивал бы самыми дорогими винами и ездил бы на самой крутой тачке.
– А мне бы не отказала ни одна женщина, я бы ей пообещал, что шубу куплю, виллу и авто, она побежала бы за мной! – восхищенно шептал Санька.
– Ну, а ты бы на что клад потратил? – обратился Страшный Шаман к Ваньке.
– А я даже не знаю, – пожал плечами Ванька, – не приходит так сразу в голову.
– Так вы уверены, что хотите найти клад и не пожалеете об этом? – ещё раз спросил Страшный Шаман.
– Да! – ответили молодые люди.
– Ну смотрите! – и Страшный Шаман превратился в лопату.
Друзья переглянулись и кинулись к лопате, вырывая её друг у друга, и начали копать. Копали они долго, до самого утра, всё время перебрасываясь шутками и прибаутками, чтобы не заснуть. В конце концов, они начали беспокоиться: ночь уже подходила к концу, а клада как не было, так и нет.
– Уж не обманул ли нас Страшный Шаман? – задумчиво произнёс Ванька.
– Да что ты, Ванька! – ответил Данька. – Не может старик обманывать, не в его это правилах.
– Ну кто знает, Данька… Он же такой всезнающий и всеведущий, вот и решил подшутить над безусыми юнцами.
Но когда уже первый луч солнца осветил лес, Санька радостно воскликнул:
– Ребята! Там что-то твёрдое! Это клад!
Друзья стремительно бросились к сундуку, стряхнули с него землю и осторожно открыли. И весёлый луч солнца заиграл на огромных золотых слитках.
– Вот это да! – восхищённо выдохнули ребята.
Когда они немного пришли в себя, надо было делить слитки, и Данька заметил:
– Их как раз по три, и делить не надо. Хватай, ребята, и бежим на все четыре стороны дела великие творить! С этим чудом нам все двери будут открыты.
Друзья не замедлили воспользоваться данькиным советом, взяли себе по слитку, и разбежались каждый в свою сторону.
Долго шёл Данька по лесу, потом по разным деревням, пока не вышел к большому и величественному городу. На минуту он оробел: Как-никак, одет он был по-простому, как одеваются молодые ребята в поход, а надо было войти в огромные золочёные ворота. Но, вспомнив, что у него за спиной был мешок с золотым слитком, Данька смело шагнул вперёд. Шёл он всё дальше и дальше, и восхищению его не было предела. Впереди красовалась огромная площадь со старинными каменными особняками, справа тянулись целые ряды торговых центров, а слева высился большой красный дом с колонами, в котором сутки напролёт заседало правительство, порой играя в шахматы, порой балуясь коньячком, а порой даже думая о будущем страны. У роскошной арки, которая вела в вестибюль, а затем уже и непосредственно в сам дом, сидели два бульдога с голодными глазами. Очевидно, их очень мало кормили во время рабочего дня, чтобы чужак был не только не пропущен, но и покусан острыми бульдожьими зубами. Данька задумался, не зная, идти ли ему напролом или отступить пока не поздно. Но золотой слиток красноречиво напоминал Данькиной спине обо всей своей тяжести, а, стало быть, и ценности. «Неужели я уйду отсюда, когда я стал богачом? Как бы не так!» – подумал Данька, вынул золотой слиток из мешка и показал его обезумевшим от голода собакам. Данька протянул слиток одному из псов, а другой, разъярившись, что лакомый кусочек достался не ему, накинулся на осчастливленного бульдога. Пока они дрались, катаясь по земле и вгрызаясь друг другу в шерсть зубами, Данька незаметно забрал золотой слиток, про который псы и забыли, и проник в здание. Внутри оно было ещё шикарнее, чем снаружи: старинные лестницы были устланы красно-зелёными коврами, тяжёлые хрустальные люстры украшали сводчатый потолок, а на стенах красовались портреты политиков, писаные маслом рукой самого известного в городе художника. И вот, взбежав по одной из многочисленных лестниц наверх, Данька тут же увидел главный зал заседаний, охраняемый двумя рыжими котами. Юноша уже имел некоторый опят в обращении с такими стражами и, проделав с котами тот же фокус, что и с бульдогами, спокойно вошёл в зал. Некоторые депутаты попивали коньячок, некоторые играли в шахматы, некоторые дрались и швыряли друг в друга апельсины, а некоторые даже обсуждали будущее страны. Но когда вошёл Данька, все взгляды обратились к нему, и наступила такая тишина, что стал слышен стук ударявшихся друг об друга хрусталиков на огромной люстре.
– Что это вы, молодой человек, в трусах к нам пожаловали? Кто вас пустил? Кто вы такой? – гаркнул самый взмыленный из всех депутатов и поправил влажной рукой растрёпанные волосы.
– Я – Данька! – горделиво ответил юноша.
– Данька? Да я тебя сейчас!.. – и депутат кинул в него апельсином, но Данька ловким движением поймал фрукт, начал чистить его и уплетать, соря на пол очистки и выплёвывая косточки.
– Да ты что?!! Арестовать его! Пробрался к нам незаметно, а теперь ещё и апельсины поедает! Арестовать его!
– Ну апельсином вы меня сами угостили, так что я не краду чужое добро, – весело отозвался Данька, – а арестовывать меня не стоит. У меня кое-что есть.
– И что же это, интересно узнать? – недоверчиво спросил взмыленный депутат.
Данька показал всей аудитории золотой слиток.
– Я покупаю на это власть, – торжественно объявил он, – а вас всех распускаю. Занимайтесь чем хотите. Отныне государство – это я, как говаривал наш славный Людовик XIV.
Долго шли споры и пересуды о том, стоило ли продавать власть незнакомому юноше, который пробрался в Дом правительства в трусах, да ещё и съел апельсин, но, как известно, сила золота велика, и Данька стал правителем.
Поначалу он пытался ещё лучше обустроить город, усовершенствовать медицину, образование, культуру, но вскоре ему это наскучило, и он стал насаждать разнообразные казино и игровые автоматы. Потом и это надоело ему, и он уже не знал, куда деваться от скуки, и решил устроить войну с соседними городами. Поначалу Данька сидел у себя в кабинете, уплетал апельсины, запивал их коньячком и наблюдал за военными действиями по своей огромной веб-камере, но через какое-то время и это наскучило свежеиспечённому правителю, и он решил и сам принять участие в войне. Вообразив себя Наполеоном (Данька тоже был небольшого роста), он взгромоздился на коня, украшенного золотом, и горделиво ринулся в бой. Но дело в том, что юноша до этого момента ни разу не держал в руках оружие и не знал, как с ним обращаться. В армии он не служил из-за проблем с щитовидной железой. Как ни крути, а сложно выжить неопытному бойцу под стаей пуль. Так и погиб славный, но самый недолгий правитель города, и депутаты были вынуждены вернуться к власти, иначе начались бы страшные беспорядки, а, может быть, и революция. С тех пор депутаты решили не соблазняться даже на золото и не подпускать к власти незнакомцев в трусах, поедающих апельсины.
Тем временем Санька, не подозревавший о трагической кончине своего друга, отправился в публичный дом и, встав в позу великого покорителя женских сердец, развязно выкрикнул в воздух:
– Ну что, крошки, кто хочет пойти со мной? – и он показал стоявшим в стороне девкам золотой слиток.
Тут же Санька был атакован, и все уже передрались из-за него. А женская драка, как известно, страшна со всем этим выдиранием волос и впиванием длинными ноготочками в нежную девичью кожу. Санька уже хотел плюнуть и уйти, как вдруг увидел эффектную блондинку, стоявшую поодаль, и потерял голову.
– Что же ты стоишь в стороне от всех, детка? – Санька пытался говорить всё тем же снисходительно-развязным тоном, но интонации помимо его воли стали робкими.
– А я никогда не дерусь из-за кого-то, зато за мной все бегают как сумасшедшие, – гордо ответила блондинка, и Санька почувствовал, что ему суждено было пополнить ряды этих сумасшедших.
– Пойдём со мной, – прошептал он, беря красотку за руку, – только умоляю, брось ты это дело. Выходи за меня замуж, потому что я жить без тебя не могу. Тебе не придётся больше этим заниматься, ты не будешь знать отказа ни в чём, ведь у меня есть золото, и я сделаю всё что угодно для тебя.
Девушка недоверчиво посмотрела на Саньку и спросила:
– А розами будешь меня осыпать каждый день?
– Буду, буду!
– А лимузин мне купишь?
– Куплю, куплю!
– А шубу норковую достанешь?
– И шубу достану, только выходи за меня замуж!
Так и женился Санька на бывшей ночной бабочке и считал себя самым счастливым человеком на свете, но только до поры до времени. Жена начала мучить его бесконечными требованиями и капризами, которые становились всё менее выполнимыми, ведь золото было не вечным, а девушке надо было каждый день дарить миллион алых роз, десять иномарок, двадцать вилл в разных заморских странах, литры духов, килограммы чёрной икры и многое другое. Когда Санька с прискорбным видом объявил жене, что его золотые запасы кончились, она выгнала его из дома, и Санька стал бомжом, ночующем на вокзале и с трудом добывающим себе хлеб в электричках.
Вот такая участь постигла двух юных и беспечных друзей Даньку и Саньку. Ну а что же случилось с Ванькой? – спросите вы. А Ванька всё время ломал голову, на что ему потратить свой золотой слиток, как вдруг золотой слиток сам заговорил с ним.
– Ванька, прошу тебя, не покупай на меня ни власть, ни любовь. Я хочу повеситься.
– Повеситься? Ты? – удивлённо воскликнул паренёк. – Но почему?
– Потому что больно мне видеть, какие все продажные. Только если мне и вешаться, то на самой прелестной шейке. Переплавь меня в ожерелье и подари самой красивой девушке на свете.
– Где же она живёт, эта девушка?.. – задумался Ванька и вдруг вспомнил про Страшного Шамана, который, должно быть, знал ответы на все вопросы. «Пойду к нему, он укажет дорогу!» – решил Ванька и отправился в тот лес, где и произошла памятная встреча. Когда он подошёл к тому самому месту, Страшный Шаман уже ждал его.
– Иди в соседнюю деревню, там и встретишь своё счастье по имени Настенька.
Ванька уже ничему не удивлялся, так как давно понял, что Страшный Шаман был всезнающим и всеведущим. Ванька поблагодарил его и хотел уже бежать в деревню, но Страшный Шаман остановил его:
– Погоди же ты! – он произнёс длинное заклинание, и слиток в руках Ваньки превратился в красивое ожерелье с вкрапленными маленькими жемчужинами.
– Я и забыл совсем! – улыбнулся Ванька и стукнул себя по лбу.
– То-то же! – улыбнулся в ответ Страшный Шаман. – Ну, ступай теперь!
Ванька ещё раз поблагодарил Страшного Шамана и отправился в путь. К вечеру он пришёл в деревню и первое, что он увидел, это была девушка, черпавшая воду из реки. При виде её красоты Ванька почувствовал, что сердце его на миг остановилось, а затем вновь забилось, но вдвое быстрее, чем раньше. Он полюбил её с первого взгляда и понял, что она и была его Настенька. Девушка тоже полюбила его, когда их взгляды встретились, и они поняли всё без слов. С этого дня Ванька каждый день приходил в деревню и допоздна гулял с красавицей, пел ей песни, рассказывал истории и с каждым днём всё больше убеждался, что Настенька обладала не только неземной красотой, но и золотым сердцем. Через какое-то время они поженились, стали счастливо жить и родили двух весёлых ребятишек. А что касается золотого ожерелья, то в самый первый миг, когда Ванька увидел Настеньку, он был настолько потрясён её красотой, что случайно уронил украшение в реку. Так и получилось, что ожерелье не повесилось, как оно хотело, а утопилось. Впрочем, не всё ли равно?