Посвящается Закусико Покусаю
Сорвали вот с гейши одной панталоны,
заставили волосы сбрить.
Отправили гейшу в телячьем вагоне
в далёкую нашу Сибирь.
Вот гейша всё ходит в овчинном тулупе,
по рельсам кувалдой стучит,
а в Токио мистер Сиси Мусикапи
на гейшину фотку глядит.
Сиси Мусикапи тоскует по гейше,
из сакуры пьёт сладкий чай,
а гейша в тулупе бредёт по откосу,
вся жёлтая, будто моча.
Сиси Мусикапи решает уехать
в Сибирь и там гейшу искать.
А гейша на нарах вонючих заснула:
ей завтра по-новой пахать.
Придётся опять разгружать ей вагоны,
а после – другие грузить.
А мистер Сиси Мусикапи не может
без гейши и года прожить.
Приехал в Россию богатый японец
и ищет он гейшу свою,
но тут заломили назад ему руки
ребятки из ОГПУ.
Избили Сиси, что такой узкоглазый,
наверно – японский шпион!
И поездом вскоре в вагоне товарном
в Сибирь отправляется он.
Находит Сиси свою милую гейшу,
с ней рядом начальник сидит,
и гейша его за кудрявые патлы
японской рукой теребит.
Подумал Сиси: «Самураем не буду,
коль вытерплю это!» И вот,
позвавши к себе синтоистского Будду,
вскрывает ногтями живот.
Охранники тут же ведут Мусикапи,
ногами слегка замочив,
в санчасть, и ему зашивают там брюхо
советские наши врачи.
В тюремной санчасти сидит наша гейша,
пред нею сидит самурай
Сиси Мусикапи, и хлещет из блюдца
из тряпок заваренный чай.
Решили они до китайской границы
вдвоём добежать, чтобы там
от доблестных наших чекистов укрыться,
где принял бы их Гоминьдан.
И вот они ночью посредством подкопа
из зоны советской – вперёд!
Бежит самурай, аж вихляется жопа,
и гейша не отстаёт.
Могли перейти в эту ночь же границу
и через Китай – домой!
Но им помешал пограничник укрыться
советский – Хуаньша Чи Мо.
Китайский он был коммунист, очень зоркий,
вот видит: японцы бегут.
Нацелил Хуаньша на них тут винтовку
и крикнул: «Спиёнам – капут!»
Упал Мусикапи от выстрела Хуани,
а гейша упала потом.
Хуан их связал и сложил на диване,
когда внёс обоих в дом.
Затем очень долго пытал их Хуаньша
горячим своим утюгом.
Скончалася гейша первой от пыток,
ну а Мусикапи – потом.
За это Хуаньшу призвал Ворошилов
и щедро его наградил.
Поставил он Чимо сторожить концлагерь.
Хуан стал совсем крокодил.
Прошло много лет и сынок Мусикапи,
японский турист Сикити,
явился в Россию, останки чтоб папы
на наших просторах найти.
В архив КГБ отправляется юнош
и тамошний архивист
сказал ему, что запытал его папу
китаец Хуан, коммунист.
И дал ему адрес. Конечно же, сразу
летит Сикити на восток.
В Хабаровске жил садист и зараза,
китаец Хуан, старичок.
Пришёл Сикити и увидел Хуана.
В нём тот Мусикапи узнал,
и тут же скончался китаец от страха,
что вот мол, конец настал.
Вскричал Сикити: «Не смог отомстить я!
Мой враг прежде времени пал!
И тут же клинок самурайсий из ножен
роскошных японских достал.
Сел на пол, вонзил себе в толстое брюхо
и стал харакирить его,
а после и помер. Так кончилась глупо
история из ничего.